Полпред президента в СКФО Александр Хлопонин поручил Олимпийскому комитету России (ОКР) проконсультироваться с FIFA о возможности проведения в Дагестане матчей чемпионата мира по футболу в 2018 году.
Такое решение полпред принял после совещания 21 марта в Москве, посвящённого созданию туристских кластеров в СКФО. В нём принимали участие президент РД Магомедсалам Магомедов, сенатор Сулейман Керимов и председатель совета директоров ОАО «Курорты Северного Кавказа» Ахмед Билалов. По его итогам Александр Хлопонин поручил Магомедсаламу Магомедову совместно с корпорацией «Курорты Северного Кавказа» и группой «Нафта-Москва» разработать к апрелю концепцию создания Каспийского прибрежного кластера.
Чтобы повысить привлекательность кластера для инвесторов, полпред поручил вице-президенту ОКР Ахмеду Билалову и руководителю дирекции по международному сотрудничеству ОКР Елене Аникиной проработать вопрос проведения в республике нескольких международных соревнований высшего уровня. В частности, проведения футбольных матчей ЧМ по футболу 2018 года в Дербенте или Махачкале. Если же ОКР и FIFA не смогут договориться, то в качестве альтернативного варианта Билалов и Аникина должны проработать с Международным олимпийским комитетом вопрос проведения в Дагестане Юношеских олимпийских игр 2018 года. Результаты переговоров ожидаются уже в апреле.
Имидж – ничто
«ЧК» ратовал за проведение ЧМ по футболу в Дагестане с того самого момента, когда Россия такую возможность получила. Мы понимаем важность развития спорта в республике. Но, на наш взгляд, проведение спортивных соревнований мирового уровня в первую очередь должно повлиять на экономику Дагестана. Это увеличит общий приток инвестиций, рабочих мест, катализирует подъём сельхозпроизводства и в целом усилит экономическую мультипликацию. Мы также верим, что чемпионат мира продвинет республику на мировом информационном поле. То есть к предстоящему вступлению России в ВТО Дагестан получит шанс зарекомендовать себя в глазах потенциальных потребителей во всём мире, а значит, наметит целевые рынки сбыта. Республике уже необходимо создавать и развивать собственный бренд. «Дагестанское мясо», или «Дагестанские молочные продукты», или «Дагестанские фрукты» – должно звучать, должно быть знакомо во всём мире.
Увеличение спроса также способно подстегнуть развитие предложения, производства и переработки товаров и услуг на дагестанском рынке.
Вбрасывать слишком много денег в чахлую дагестанскую экономику, которая едва отрывается от натурального хозяйства, – это всё равно что заправлять старый автомобиль ракетным топливом. Губительно.
Надо учесть, что наша экономика уже завязана на дотациях и этих поступлений слишком много для неё. Не говоря уже о резком прыжке к постиндустриальному туризму – сплошной сфере услуг. Как минимум общество не готово.
То есть необходимо грамотно спланировать модернизацию экономического уклада к постиндустриальному, параллельно с которой должны происходить изменения в менталитете самих дагестанцев, восстановление различных институтов, отказ от коррупции, усиление правового влияния каждого гражданина на социально-политическую жизнь республики. Вместо этого нам предлагают готовый имидж (от англ.image – «картинка») туристического рая, который наперегонки с другими курортами СКФО и Краснодарского края оставляет позади такие богатые традициями туристско-рекреационные зоны, как французский Куршевель, швейцарский Давос или побережье Средиземного моря...
Больше денег – дороже кровь
По одной из версий, расстрел московских лыжников в Приэльбрусье напрямую связывают с гигантскими финансовыми вливаниями в туристический бизнес Северного Кавказа.
Всего на семь туристско-рекреационных зон в СКФО Россия собирается потратить почти полтриллиона (451,44 млрд) рублей. Для нас эта сумма куда меньше, но тоже немалая. На сайте президента РД только заявленная стоимость проекта «Матлас» – 1,5 млрд. По словам Билалова, на строительство социальной инфраструктуры, реконструкцию аэропорта Дагестану потребуются порядка 11 млрд рублей. А с добавлением в проект прибрежной рекреационной зоны площадью не менее 300 гектаров сумма значительно возрастёт. По словам Магомедсалама Магомедова, на выбор уже предложены несколько участков побережья, и ОАО «КСК» остановилось на том самом, который был выделен под «Немецкую деревню». О провальности последней «ЧК» писал ещё на стадии заявки проекта. Лишь в октябре 2010 года, уже при новом президенте, выделение земли под «деревню» было опротестовано прокуратурой. По словам Магомедова, в случае с «деревней» инвестор по разным причинам не был готов к реализации проекта, но сейчас Республика Дагестан обязуется предоставить юридически очищенную площадку. По мнению «ЧК», юридический статус земель, выделяемых под проект, – это лишь самый первый барьер.
Опять двадцать пять
Проект «Немецкая деревня» был провальным во-первых из-за своей сверхдорогивзны. Инженерную инфраструктуру проводить через Махачкалу невозможно – она дополнительной нагрузки не выдержит. А проводить коммуникации в обход очень дорого. Цена «Немецкой древни» только с коммуникациями на 1 кв м составляла бы $ 1,7 – 2,5 тысяч. А стоимость готового жилья составляла бы $ 3,5 – 6 тысяч. Кто купит столь дорогое жильё в Дагестане, когда за те же деньги его можно купить зарубежом? Тем более что земля, выделенная под проект, находится в федеральной собственности, а значит, её нельзя купить, можно лишь арендовать домостроение на 49 лет. Для сравнения: в центре Махачкалы можно приобрести 1 кв. м земли за $ 1 тыс. вместе с «зелёнкой», строительство по себестоимости обойдётся в $ 700 – 800 максимум. И это уже будет на свой собственный вкус, а не весьма строгий немецкий проект.
Неясно также: из каких расчётов и откуда планируется проводить инженерную инфраструктуру? Сколько необходимо электроэнергии и тепла? Газа и воды? И откуда планируют их подвести? Кто-нибудь видел технико-экономическое обоснование проекта? Кто-нибудь проводил исследование «feasibility study» (или анализ технической осуществимости проекта)?
С новым приморским проектом могут возникнуть те же проблемы, что и с «деревней». Себестоимость проекта в 2 – 2,5 раза больше, а качество услуг в 4 – 5 раз меньше, чем в аналогичных проектах за рубежом. Итого: проект в 8 – 12 раз неконкурентнее! Вдобавок, на Хунзахском плато практически не бывает снега. Так сколько туристов приедет в Дагестан на такой дорогостоящий курорт?
«Чиндирчеро», активно продвигаемый вместе с «Матласом», тоже сталкивался проблемами. Он располагался на границе двух сельских образований, главы которых начали чинить предпринимателю Гаджи Омарову препятствия. Проблема ли это вертикали власти или несовершенного законодательства? А может, просто жадности сельских глав?
Туризм или с/х?
Почему ещё туристический сектор опасен для нашей республики?
Чтобы увидеть, как развитие туризма может сказаться на других отраслях экономики, достаточно взглянуть на Грецию. Страна встала перед выбором между туризмом и сельским хозяйством. В итоге, после вступления в ВТО, сельского хозяйства в Греции практически не осталось. Если наша республика встанет перед таким выбором, что выберет власть? Кроме того, туризмом не лечат социально-экономические проблемы. Если взглянуть на туризм в историческом ракурсе – этот сектор, как правило, предполагает обилие социальных пороков, а также подвержен многим рискам (мировой финансовый кризис, криминальная обстановка и т. д.).
Египет – яркий пример того, что происходит с населением, когда туризм становится основным источником дохода. Оно превращается в сервисный персонал, которому не надо думать – нужно обхитрить клиента и продать ему услугу, иначе умрёшь с голоду. Вспомните, египетские погромы начались после проблем в туризме, когда из-за нападения акул на туристов отели вмиг пришли в запустение. Отрасль, не требующая глубоко образованных, интеллектуальных, думающих людей и не «производящая» их, сулит отупение нации. «Базары, базары, безделушки и всеобщее отупение...» – это уже про нас. Ждёт ли нашу республику то же самое, если сделать все ставки только на развитие туризма? Ответ очевиден: будь у нас один туризм, при нашем сегодняшнем уровне экономического развития Дагестану гарантирована судьба Египта.