Сегодня в Южном окружном военном суде в Ростове-на-Дону состоялось второе заседание по делу Абдулмумина Гаджиева, Абубакара Ризванова и Кемала Тамбиева. Подсудимые не признали вину и выразили свое отношение к обвинениям. Корреспондент "НД" не был допущен на судебное заседание.
Напомним, журналист, редактор отдела религии издания "Черновик" Абдулмумин Гаджиев, юрист, экс-соучредитель благотворительного фонда "Ансар" Абубакар Ризванов и предприниматель Кемал Тамбиев обвиняются в организации и финансировании терроризма, участии в запрещенных организациях - сами подсудимые, их защита, родные и близкие считают обвинения абсурдными и сфабрикованными.
В судебном заседании 27 января приняли участие адвокаты по соглашению Арсен Шабанов и Анна Сердюкова, а также адвокаты, назначенные подсудимым судом.
Корреспондент "НД" прибывший в суд, не был допущен на заседание судебными приставами со ссылкой на указание председателя суда и несмотря на то, что в прошлом судебном заседании председательствующий на процессе Роман Сапрунов разрешил присутствие в зале.
Когда адвокат Шабанов в начале заседания обратил внимание Сапрунова на факт недопуска и попросил пропустить в зал корреспондента "НД", Сапрунов на этот раз так же сослался на распоряжение председателя суда и предложил по этому вопросу обращаться в приемную суда, вне рамок судебного заседания.
При этом Сапрунов не пригласил в зал корреспондента "НД" и для рассмотрения с его участием другого ходатайства, о допуске в качестве "общественного" защитника. Если на прошлом судебном заседании ходатайство Абдулмумина Гаджиева о допуске корреспондента "НД" в качестве защитника, наряду с адвокатами, обсуждалось судом продолжительное (около 20 минут) время и в итоге было отклонено, "поскольку право на защиту обеспечено адвокатами", то в этот раз рассмотрение аналогичного ходатайства Абубакара Ризванова заняло гораздо меньше времени.
Председательствующий Сапрунов посчитал это ходатайство разрешенным, поэтому даже не стал изучать мнения сторон и сразу же, совещаясь на месте, определил, ходатайство Ризванова оставить без удовлетворения по тем же основаниям, что и в отношении аналогичного ходатайства - хотя, в отличие от Гаджиева, в суде у Ризванова был только один адвокат, предоставленный государством, и необходимость допуска защитника Ризвановым была обоснована дополнительно. Нужно отметить, что согласно закону, судом не должно произвольно отклоняться ходатайство о допуске наряду с адвокатом защитника, а отказ в допуске защитника может быть основанием для отмены приговора по делу.
Также в начале судебного заседания Ризванов обратил внимание суда, что 21 января было удовлетворено его ходатайство об ознакомлении с неизученными материалами дела, однако по сегодняшний день ознакомление так и не начато.
Затем судебное заседание продолжилось выяснением отношения подсудимых к предъявленным обвинениям.
И Гаджиев, и Ризванов, и Тамбиев виновными себя в предъявленных обвинениях не признали, а свое отношение к содержанию обвинительного заключения выразили следующим образом.
Гаджиев: "Обвинительное постановление считаю беспредметным, абстрактным. Эту тему мы как-то обсуждали на предварительном слушании, и если мне обвинение непонятно, то у меня есть 4 квалифицированных адвоката, которые могли бы мне это объяснить - однако дело не в квалификации, а именно в самом формате предъявленного обвинения, которое утверждает, что я объединился с некими лицами и вступил в террористическую организацию, а потом во всех 39-ти томах уголовного дела эти организации вообще не упоминаются свидетелями.
Мне непонятно, каким образом я должен защищаться? Так же как мне не понятно, каким образом я должен защищаться от обвинения в финансировании?
Я хотел бы ещё раз обратить внимание: квалификация тут не при чем, что не хватает каких-то юридических знаний, чтобы понять это обвинение - суть в формате самого обвинения".
Ризванов: "Я так же заявляю,, что не признаю вину, существо обвинения мне не в полной мере понятно. Мне не понятны существенные обстоятельства обвинения - в процессуальных актах имеются предположения, тогда как обвинение не может строится на них. Обвинение должно быть основано на доказательствах, а не на предположениях. Обвинение сфальсифицировано намеренно, мне предъявляется обвинение в неустановленных вещах, мне предъявляется какие-то умозаключения следователя, а не конкретные место, время, способ совершения преступления. Я заявлял об этом - и следователь тоже мне это не разъяснил, хотя закон обязывает следователя разъяснить существо обвинения. Это зафиксировано в протоколе, и следователь не предпринял никаких мер, чтобы разъяснить мне обвинение.
Для информации суда: моя деятельность в благотворительном фонде неоднократно проверялась - и я также заявлял о том, чтобы материалы проверок, которые проводили ЦПЭ, ФСБ, Министерство образования, все службы, проверяли по 2-3 раза, были. Мне непонятно, почему в многочисленных ходатайствах о допросе свидетелей, проводивших проверки, отказано и почему следствие скрывает те обстоятельства, которые были выяснены при расследовании другого уголовного дела о якобы организации сбора средств для финансирования терроризма?
Обвиняя нас в "предварительном сговоре" не раскрываются обстоятельства этого "сговора".
Моя позиция в том, что на сегодняшний день существуют препятствия для рассмотрения этого уголовного дела, не проведены следственные действия, которые могут быть проведены только на стадии предварительного расследования и их восполнить в судебном следствии суд не сможет. Например, провести экспертизу, сколько денег собрано и сколько потрачено, установить и допросить свидетелей - без этого суд не будет объективным".
Тамбиев: "Поддерживаю, я тоже считаю обвинение непонятным и не знаю, что конкретно я должен доказывать? Это нарушает мое право знать, в чем я обвиняюсь".
Председательствующий Сапрунов отдельно отметил выступление Ризванова: "Суду очень легко работать, когда участник четко формулирует свои мысли. Ясно, что вы считаете, что есть основания для возвращения дела, но
есть категории дел (и к сожалению это дело), по которым для принятия такого решения нужно время - примеры есть, когда через 10 месяцев судебного следствия..."
"Иными словами" заключил председательствующий Сапрунов и сделал вывод, что содержание предъявленного обвинения всем подсудимым понятно, а непонятно, на чем оно строится и чем доказывается: "Как текст понятен, а суть - на чем же оно?".
Все адвокаты коротко поддержали позицию своих подзащитных, адвокат Шабанов в защиту Гаджиева выступил с подготовленным текстом:
"Сторона обвинения сегодня поставила перед судом оригинальную задачу. Обычно дела о терроризме мало чем отличаются. На скамье подсудимых чаще оказываются люди, которые банально объединились, вооружились и решили убивать представителей власти. В случае же с моим подзащитным формулировка обвинения довольно экзотическая.
Я не буду повторяться про её непонятность. Как я видел из последнего судебного постановления, вопрос непонятности обвинения суду пока что на данном этапе судебного разбирательства мало интересен.
Я про другую сторону озадачивания суда прокурором, — про то, что суду, собственно говоря, предстоит решить: можно ли, совершая общественно полезное дело, выполняя общественный долг, — а именно: опубликовав в газете несколько безобидных, познавательных статей, — совершить особо тяжкое преступление, которое наказывается посуровее, чем геноцид? Может ли доброе дело, коим является получение и распространение массовой информации, быть способом совершения злодеяния? Может ли участие в самой кровавой, самой безжалостной организации современности выражаться не более чем в осуществлении ни разу не противозаконной журналистской деятельности?
Статья 49 Закона «О средствах массовой информации» называет работу журналиста общественным долгом. И Абдулмумин Гаджиев все годы своей журналистской практики добросовестно исполнял этот общественный долг. Он всегда выступал против экстремизма и насилия, разоблачал тех, кто, прикрываясь верой, призывал к преступлениям и терроризму.
Всё это мы покажем и докажем суду в ходе судебного следствия. Я даже скажу, что э́то станет понятно суду после ознакомления с содержанием той бездумно составленной следователем подборки статей Гаджиева, упомянутой в обвинительном заключении.
Абдулмумин Гаджиев не участник «ИГИЛ», не участник никаких других террористических организаций. Никакой он не организатор финансирования терроризма. Он — враг всех террористических групп, сообществ и объединений. Он — борец с терроризмом. И в этой борьбе его работа не менее плодотворна, чем работа всех следователей третьего отдела дагестанского управления Следственного комитета и всех прокуроров дагестанской прокуратуры вместе взятых.
И, даст Бог, суд в этом убедится".
В завершение судебного заседания был установлен порядок исследования доказательств.
Суд согласился с порядком, предложенным государственным обвинителем Мурадом Алиевым, согласно которому в начале будут исследоваться письменные доказательства по делу, затем допрашиваться свидетели (причем допрос свидетелей Алиев предложил проводить путем использования системы видеоконференцсвязи), после чего будет проводиться допрос подсудимых.
Против такого порядка возразил Ризванов, который посчитал, что перед исследованием письменных доказательств необходимо допросить свидетелей, при этом не посредством ВКС, а в зале суда непосредственно.
Председательствующий Сапрунов согласился с Ризвановым, что есть ключевые свидетели, участие которых требуется непосредственно в зале суда, и отметил, что решение о допросе по ВКС будет приниматься каждый раз индивидуально.
Следующее заседание назначено на 3 февраля.
https://ndelo.ru/abdulmumin-gadzhiev/vtoroe-zasedanie-suda-po-delu-gadzhieva-rizvanova-i-tambieva
- 9 просмотров