[ Поколения не «Next» ]

О чём из года в год твердят «отцы»: о законе, мудрости «дагестанского народа» и тяжком собственном труде по построению процветающей республики? А чему каждый является свидетелем? Тому, что риторика основана на демагогии и циничной лжи. Обыватель идёт в суд и на приём к начальнику, попадает в больницу и милицию, сталкивается с другими институтами общественных отношений – и везде самодурство, некомпетентность, коррумпированность и клановость.

В этой обстановке происходит расслоение части «детей» на две жёстко антагонистические группы, которые и формируют политический и иной лик современного Дагестана. В совокупной массе населения их доля не превышает и 5%, но они пассионарно активны, а из истории известно, что двигателем любых перемен являются именно такие личности. Первая группа проявила и проявляет полную восприимчивость к жизненным и нравственным ориентирам «отцов», т. е. они готовы расхищать общенародное достояние, брать взятки, сибаритствовать и т. д. По большому счёту, ничего удивительного в факте нет, так как взаимоотношения в дуэте «старая – новая гвардии» в данном случае можно рассматривать и в прямом контексте: становится правилом трудоустройство родного чада в руководимое родителем учреждение для наследования уютного служебного кресла. Новая метла, конечно, и метёт по-своему: если «отцы» были готовы довольствоваться одним незаработанным рублём, то системные «дети» вцепляются в горло общества и нагло отнимают у него уже десять.

В свою очередь, члены второй группы категорически не воспринимали и не воспринимают сложившуюся очевидно аномальную систему. Они в основном протестуют против традиционных форм социальной организации, призывают к равенству и справедливости. А в условиях кризиса всех форм идентичности, крушения экономики и роста межнациональной напряжённости именно религия становится путеводной звездой для подобных людей. Притом ныне отмечается не только количественное, но качественное изменение сегментов данной группы. Если на заре перестройки её костяк составляли маргиналы (иногда и финансово прельщённые), то теперь она пополняется высокообразованными, материально обеспеченными лицами, что без преувеличения является признаком, в первую очередь, идеологического краха строя. Власть не смогла даже тусклыми цветами очертить будущие контуры Дагестана. Ну, не будет более-менее вменяемый человек рассматривать в качестве мобилизационного вектора нереальные прожекты по утроению ВРП к 2010 году. В данной ситуации роль нивелировщика общественных противоречий могла бы сыграть интеллигенция, но она до мозга костей инфицирована ментальностью «отцов». Единственное, на что её хватает, – восхваление (злые языки утверждают – не безвозмездно) явно нечистоплотных персон. Примеров не счесть.

Усугубляет конфликтогенный потенциал и, мягко выражаясь, странное отношение чиновничества к молодым мусульманам. Почти всегда радикализм отдельных «детей» объясняется радикализмом властьимеющих, в первую очередь, силовых структур. Тема милицейского беспредела всем набила оскомину, поэтому речь пойдёт не о нём, а о том, как в погоне за цифрами высокопоставленные милицейские чины в качестве «ваххабитов» берут под контроль любого жителя Страны гор. Я достоверно знаю, что в некоторых населённых пунктах после каждого эксцесса в Махачкале на допросы вызываются как мюриды шейхов вкупе с рядовыми мусульманами, так и люди, весьма далёкие от исламских установок. Но разве справедливо травить молодого человека, живущего ради религии? Да, он посещает все молитвы, не курит и не употребляет одурманивающие средства, не ворует, сторонится разврата, сплетен и клеветы, стремится к разрешённому и удаляется от запретного Всевышним – что тут преступного? Почему ранним утром милиция задерживает мусульман, выходящих из мечети, глядя сквозь пальцы на выходящих из игровых залов, саун и прочих злачных мест? Преследуя таких, на каком основании власть и милиция толерантно воспринимает других, не верующих ни во что, тонущих в порочных страстях и стыдящихся собственных ценностей и корней? Уже дошло до того, что на суде в качестве отягощающего обстоятельства рассматривается совершение регулярной молитвы.

Какой чиновник и какой страж порядка имеет право осуждать прекрасную половину, скромно одевающуюся по исламским канонам, вообще не замечая девушек курящих, пьющих, накрашенных, полуголых и голых, порой открыто продающих своё тело рядом со зданием МВД или в саунах? Много говорится о конституционных правах, но насколько вообще гуманен Основной закон, гарантирующий «свободу личности» для бесстыдного обнажения женского тела и его продажи и отнимающий эту самую свободу при благопристойном прикрытии тела и благом поведении? И этот перечень претензий можно продолжить до бесконечности. Вот поэтому часть «детей», порой совершенно не обоснованно, воспринимают «отцов» даже не как собственных недругов, что ещё полбеды, а как врагов Аллаха. А отсюда – полшага до милитаризации сознания и действий…

К глубокому прискорбию, существующая власть давным-давно показала неумение реформироваться. Ей советы уже ни к чему, но вскоре грянет пора кадровых перемен. Придут новые лица, – тешу себя иллюзиями, что им и пригодятся рекомендации. В первую очередь, «отцы» должны сами исправиться и только потом требовать от «детей» созидательной деятельности. Из общества должно быть убрано физическое принуждение, которое не искореняет идеологию, а загоняет вглубь. Никто не должен забывать, что насилие порождает насилие, а последствием неуёмного давления может быть взрыв. Нужно формировать грамотное исламское самосознание ещё с детских садов. Притом за дело должны браться не чиновники-атеисты, зацикленные на пытках и ненависти, а честные и авторитетные мусульманские учёные и лидеры. «Дети», в свою очередь, должны уяснить, что краеугольный камень ислама – не сиюминутная готовность отдать свои души и имущество за идеи, а готовность отдать лучшие годы упорному изучению истины Аллаха для дальнейшего её донесения в широкие массы. Нельзя ничего позитивно изменить, не распознав глубинной сути общественных вызовов, что возможно лишь при наличии чётких знаний, конструктивного и корректного отношения к соотечественникам. Мы все – дагестанцы…

Председатель Российского исламского комитета Гейдар Джемаль: «Власть в Дагестане недальновидна. В ней нет места созиданию и уму. А защищают её милиционеры, давно превратившиеся в озверелую банду насильников и мародёров, с чем, кстати, нынешним летом пришлось столкнуться мне самому. Их действия и выталкивают из социальной жизни грамотную молодёжь, единственной виной которой является отказ стать на колени и целовать сапоги новых монголов. Но лично я – сторонник решения любых, даже самых трудных, проблем политическими методами».

Председатель Комитета по межнациональным отношениям, внешним связям, делам общественных объединений и религиозных организаций РД Суракат Асиятилов: «В катаклизмах, главным образом, виновата власть. Власть – это и привилегия, и ответственность. Привилегиями чиновники сумели воспользоваться сполна, а ответственности, патриотизма нет никаких. Нормально не функционирует ни один механизм разрешения внутренних конфликтов, к примеру, судебный. Поэтому в Дагестане слишком много ненависти, крови и смерти. Мне непонятны и методы ликвидации боевиков. К многоэтажному дому подгоняют тяжёлую боевую технику и разрушают полдома. Обыватель теряет нажитое годами, неизвестно, когда ему выплатят компенсацию, неясен и размер компенсации – всё это усиливает недовольство общества. Нельзя так действовать, а любые проблемы необходимо решать путём компромиссов, ведь иногда погибают хотя и заблудшие, но лучшие».

Вице-мэр Махачкалы, профессор, заведующий кафедрой менеджмента ДГУ Абдурахман Гаджиев:

«Почему часть молодёжи, беря в руки оружие, ставит себя вне закона? Трудно сходу ответить на такой вопрос. Но, во-первых, подавляющее большинство дагестанской молодёжи занято созидательным трудом. А на террористический путь, в основном, встают одурманенные ваххабитской идеологией, не состоявшиеся в жизни личности с повышенным самомнением. У многих из них нет даже среднего образования. Вина общества и власти, если она и есть, мизерна. Недавно были убиты два главных идеолога ваххабизма. С обоими в течение долгого времени велась кропотливая работа, но они всё равно предпочли стезю насилия. Мы отчётливо осознаём, что ваххабизм – идеология, а идеологию можно уничтожить только другой, более приемлемой идеологией. Руководство Дагестана не борется с ваххабизмом как с религиозным течением, а лишь воюет с его крайними формами, когда происходит противопоставление системе наших традиционных ценностей; оно борется с преступниками, несущими горе и смерть всем нам. Взявшие в руки оружие, одумайтесь: то, что вы делаете, проигрышно во всех аспектах. Пожалейте себя, своих родителей, детей, братьев и сестёр».

О.М., милиционер: «Доллары – вот что толкает молодёжь к этим ваххабитам. Каждое убийство милиционера стоит больших денег. Затем в сетях ваххабизма их держит боязнь за жизнь близких. Дающие деньги обещают убить жену, детей и родственников при уходе от них. И действительно убивают. Это разве люди? Вот я курю в месяц Рамадан, не молюсь, и они меня неверным называют, но я мусульманин, потому что верую в Аллаха и следую исламу наших предков, которые о религии знали намного больше, чем эти длиннобородые выскочки. Если они такие хорошие и идейные, почему убивают рядовых ППСнишков, почему не охотятся на высоких начальников? Что с ними сделать? Убить всех, а родственников выслать в Сибирь». ]§[