[ ЛАБСАН. Рейтинг влиятельности ]

Для чего нужен этот рейтинг? Ответ прозвучит немного странно: собственно цели составления рейтинга не ставилось. Правильнее было бы говорить о цели исследования, наиболее удобной формой представления результатов которого является рейтинг. Цель исследования, в свою очередь, была сформулирована как выявление, подтверждение и фиксация основных тенденций в расстановке общественно-политических сил в Республике Дагестан на текущий период. Что это значит?

Люди, имеющие аттестат о среднем образовании, должны быть знакомы с понятием «аксиома» – это утверждение, принимаемое истинным без доказательства. Однако для того, чтобы какой-то постулат был принят без доказательства группой людей, он должен обладать свойством очевидности (буквально – видеться очами). С точки зрения науки любой факт, не обладающий свойством очевидности, нуждается в доказательстве. Учитель в школе доказывал вам теорему Пифагора не потому, что опасался, что Пифагор для вас не авторитет. Тем самым вас обучали мыслить последовательно, логически, не принимая на веру неочевидное.

Так и этот рейтинг – возможно, и даже скорее всего, он не откроет ничего нового для нашего читателя. Однако он представляет собой попытку не просто сказать, что «нечто является именно таким», а аргументировать это утверждение с использованием того набора средств, который предлагает современная наука и одновременно является доступным нам как исследователям.

Следующее, о чём обыкновенно говорят, описывая результаты научного исследования, – это объект исследования. В нашем случае правильнее будет говорить о соответствующих объектах, другими словами, о тех лицах, которые были включены в рейтинг. По какому принципу происходил отбор? Главным образом были использованы объективные критерии: в перечень включены те представители исполнительной, законодательной и судебной ветвей власти, общественные и религиозные деятели, которые в силу занимаемых ими должностей или общественного положения призваны оказывать влияние на жизнь общества на республиканском и муниципальном уровне. У читателя непременно должен возникнуть вопрос: если объективные критерии при отборе объектов исследования были использованы «главным образом», значит, использовались и какие-то ещё? Да, использовались и критерии субъективного характера, но это связано с ограничениями, вызванными методикой исследования.

В качестве основополагающего метода исследования был выбран метод экспертных оценок. По своей сути данный метод экспертных оценок – это один из используемых, в частности и в социологии, способов дать количественную оценку набору качественных показателей, и потому ключевыми критериями его эффективности становятся: 1) состав экспертной группы; 2) качественный подход к работе каждого эксперта в отдельности; 3) степень определённости оценочных критериев и шкалы (иначе – минимизация пространства для их свободной интерпретации). Ни один из перечисленных критериев эффективности метода не поддаётся абсолютному контролю исследователя; если расположить порядковые номера соответствующих критериев по убыванию в зависимости от степени управляемости в представленном исследовании, то получим следующую последовательность: 1-3-2.

В целом авторы работы не видят необходимости в чрезмерном искусственном усложнении проделанного труда, дабы повысить его ценность в глазах читателя: научных открытий сотрудниками лаборатории сделано не было, методология широко известна. Нами была проведена лишь техническая работа по созданию экспертной группы, состав которой корректировался по ходу работы, а затем для обработки данных использовался простейший аппарат математической статистики.

Итак, в исследовании приняли участие 20 экспертов при первоначальном замысле привлечь к участию не менее 30. Чем мы руководствовались при включении того или иного лица в экспертную группу, или, иначе говоря, кого мы называли экспертом? «Толковый словарь русского языка» Ушакова даёт следующее толкование данного термина: «эксперт (от лат. expertus – опытный) – сведущее лицо, специалист, привлекаемый для того, чтобы высказать своё мнение, дать заключение по поводу какого-нибудь дела, вопроса». Такими сведущими людьми мы считали всех, кто в силу своей профессии и/или исполнения служебных обязанностей должен удовлетворять следующим критериям: 1) системно и регулярно отслеживать изменения в общественно-политической жизни республики; 2) анализировать происходящие в этой сфере процессы и уметь интерпретировать их влияние на расстановку политических сил. Одним из недостатков исследования для читателя является анонимность участия экспертов в опросе: мы взяли на себя обязательство не озвучивать имена тех, кто согласился предоставить нам свои оценки. К чести наших экспертов, большей части из них этого не требовалось. Тем не менее обязательства нужно выполнять. При этом ничто не мешает осветить в публикации структуру экспертной группы, в состав которой вошли представители СМИ (как государственных, так и независимых от государственного финансирования), государственные гражданские служащие, представители научного сообщества, общественные деятели – всего, как уже говорилось, 20 человек. Ниже на диаграмме (см. рис. 1) представлена структура экспертной группы.

Рис.1. Структура экспертной группы

 
Структура самой крупной подгруппы «Представители СМИ» такова: 10 % экспертов – сотрудники государственных СМИ, 35 % – негосударственных. Таким образом, если из данной подгруппы исключить сотрудников государственных СМИ и включить их вместе с государственными гражданскими служащими в подгруппу «Работники государственных структур», то получим следующую картину:

Рис. 2. Структура экспертной группы с учетом признака зависимости СМИ от государственного финансирования

Если же теперь разделить всех экспертов на две подгруппы – по признаку их принадлежности к государственным структурам, то получим и вовсе идиллическую картину:

Рис. 3. Структура экспертной группы по признаку принадлежности к государственным структурам

 

Вернёмся теперь к вопросу об объектах исследования. Для оценки экспертам был предложен список из 56 персон. Этот список был сформирован по указанным выше критериям, однако некоторые должностные группы, в состав которых входят лица, влияющие на общественно-политическую ситуацию, были сокращены составителями опроса по признакам упоминаемости в СМИ, количеству последователей, сторонников (такие, как главы муниципальных образований, религиозные деятели, главы министерств). Это было сделано для того, чтобы, по возможности, облегчить работу эксперта при проведении вертикального анализа оценочных бланков. Именно это субъективное соображение и сыграло роль в процессе формирования итогового списка.

В ходе исследования экспертам были предоставлены два оценочных бланка, где одну и ту же совокупность объектов предлагалось оценить по двум направлениям: с точки зрения уровня влияния и с точки зрения ресурсов, обеспечивающих или способных обеспечить такое влияние. Каждое из этих направлений оценивалось по 7–8 критериям с использованием условной 10-балльной шкалы (от 0 до 10 баллов). Кроме того, эксперту предоставлялось право исключить до 20 лиц из представленного перечня, если он полагает, что по сравнению с оставшимися их влиянием можно пренебречь.

В результате обработки оценочных бланков экспертов и ранжирования по сумме оценок мы получили результат по двум упомянутым направлениям оценки – с точки зрения уровня и ресурсов влияния. Интегрирующий показатель был рассчитан для каждого объекта исследования по формуле:

, (1)

где x – значение показателя «Ресурсы влияния»; y – значение показателя «Уровень влияния».Выбор формулы для расчёта обусловлен геометрическим смыслом её наглядного представления: результирующая величина будет определять собой радиус окружности с центром в начале координат.

Поскольку все объекты исследования оценивались экспертами по единой десятибалльной шкале, то условно мы можем считать их находящимися в единой системе координат. Поскольку каждый объект описывается двумя результирующими параметрами, то мы имеем дело с планиметрической декартовой системой координат. Таким образом, условное наглядное изображение оценок объектов должно носить характер изображения некой фигуры на плоскости. Пусть такой фигурой и будет окружность, центр которой в общей системе координат будет находиться в точке с координатами (x; y), где x – значение показателя «Ресурсы влияния» для i-го объекта (аргумент функции), у – значение показателя «Уровень влияния» для i-го объекта (значение функции), а радиус равен интегральному показателю I, рассчитанному по формуле (1).

Массив итоговой прямоугольной таблицы размерностью 2х56 (2 параметра, 56 объектов оценки) мы рассматривали как систему двух случайных величин, которая распределена на плоскости xOy в пределах квадрата с координатами вершин (0; 0), (0; 200), (200; 200), (200; 0) (область распределения функции определяется количеством экспертов (n=20), шкалой оценок (0…10) и формулой расчёта итоговой случайной величины, которая представляет собой взвешенную сумму оценок каждого эксперта).

Поскольку экспертную форму опроса об уровне влиятельности политических и общественных деятелей республики можно считать специальной выборкой из генеральной совокупности (всего населения республики), то, применив основы корреляционного анализа к малому объёму выборки и получив низкий коэффициент выборочной корреляции между случайными величинами X и Y, мы пришли к выводу о том, что связь между составляющими системы отсутствует, т. е. точки, определяющие положение центра окружности в общей системе координат, разбросаны случайным образом. В связи с указанным обстоятельством применение регрессионного анализа оказалось нецелесообразным. Низкий коэффициент корреляции свидетельствует не только о слабой связи между случайными величинами, но также и указывает на наличие множества случайных факторов, не поддающихся учёту, но влияющих на их распределение. Такой результат нельзя назвать неожиданным, он обусловлен самим методом получения количественных оценок и отсутствием «эталона размерности» оцениваемых критериев. В связи с вышеизложенными выводами хотелось бы акцентировать внимание читателя на том, что результаты исследования не только не настаивают на наличии функциональной связи между оценками уровня и ресурсов влияния, но и обнажают неустойчивый характер этой связи. Однако сравнение этих оценочных характеристик с точки зрения экспертов, по нашему мнению, представляет определённый интерес. В то же время можно выдвинуть предположение о том, что фактором, в гораздо большей степени определяющим уровень влиятельности той или иной персоны, является не наличие у него какого-либо уровня ресурсов (если их сравнительная экспертная оценка справедлива), а степень их вовлечения в производство общественно-политического влияния, что, в свою очередь, определяется различными факторами внутреннего и внешнего характера.

Что касается смысла интеграции полученных показателей, то его можно попытаться объяснить, пользуясь терминологией закона сохранения: ресурс влияния сравним с потенциальной энергией влияния, тогда как уровень влияния – с кинетической. Переход энергии из одного состояния в другое может зависеть от множества внешних и внутренних факторов, среди которых можно выделить фактор времени, фактор целесообразности и т. д. Прогнозировать изменение этих факторов не представляется возможным, а полное пренебрежение оценкой потенциальной энергии влияния представляется более искажающим результаты исследования, нежели её учёт вкупе с «кинетической энергией» имеющегося уровня влияния исследуемых персон.

В этой же части, касающейся методологии исследования, хотелось бы сказать несколько слов и о показателе, иногда используемом для оценки качества экспертной группы (первый из выделенных автором критериев эффективности метода экспертных оценок), – коэффициенте конкордации (от англ. concord – согласие) Кенделла, или коэффициенте ранговой (непараметрической) корреляции.

Таковой коэффициент оценивает степень согласованности экспертов в ранжировании объектов оценки и варьируется от 0 до 1, при этом коэффициент конкордации, равный 1, означает полное единодушие экспертов, равный 0, напротив, – полный разброс мнений. Подробный анализ и интерпретация значений коэффициента конкордации достаточно объёмны по содержанию, однако, по нашему мнению, можно считать, что если чрезмерная несогласованность мнений экспертов негативно характеризует качество подбора экспертов, то чрезмерная согласованность (>0,9 ≈ 1), может свидетельствовать об ангажированности (идеологизированности) экспертной группы. Расчётные характеристики коэффициента ранговой корреляции для описываемого исследования составили: 0,75 – по оценкам уровня влиятельности, по оценке располагаемых ресурсов влияния – 0,74. Полученные значения можно считать удовлетворительными.

Период исследования: данное исследование, по сути, представляет собой «фотографию» уровня влиятельности участников рейтинга, которая может быть «вклеена в паспорт» лишь до наступления определённых изменений в политической конъюнктуре (например, снятия с должности, назначения). Так, работа с экспертами была прекращена специалистами лаборатории 17 июня в связи с назначением министром внутренних дел одного из участников рейтинга – Али Алиевича Магомедова. То место, которое он занимает в публикуемом рейтинге, будет интересно сравнить с его позицией по истечении нескольких месяцев работы в новой должности, да и сразу после назначения рейтинг указанной персоны был бы несколько иным.

Результаты исследования, проранжированные в порядке убывания интегрированного показателя (радиуса окружности), представлены в табл.1 (см. 19 стр.).

№ п/п	Объект исследования	Должность	Уровень влияния (Y)	Ресурсы влияния (X)	Интегрированный показатель (I)	X-Y
1	2	3	4	5	6	7
1.	М. Г. Алиев	Президент РД	150,85	150,59	213,15	-0,26
2.	С. Д. Амиров	Глава МО «Город Махачкала»	133,00	141,40	194,12	8,40
3.	С. А. Керимов	Член Совета Федерации ФС РФ	112,88	155,66	192,28	42,79
4.	А. М. Магомедтагиров	Министр внутренних дел РД до 5.06.2009 г.	109,30	137,00	175,26	27,70
5.	Г. Н. Махачев	Постоянный представитель РД при Президенте РФ	80,61	101,06	129,27	20,45
6.	В. Г. Шаньшин	Начальник УФСБ РФ по РД	76,33	97,95	124,18	21,63
7.	С.-П. Д. Умаханов	Глава администрации МО «Город Хасавюрт»	78,90	91,45	120,78	12,55
8.	С. М. Муртазалиев	Глава МО «Кизлярский район»	79,28	89,83	119,80	10,55
9.	И. М. Яралиев	Глава МО «Сулейман-Стальский район»	76,23	91,08	118,76	14,85
10.	Ш. М. Зайналов	Председатель Правительства РД	68,53	94,71	116,90	26,19
11.	Х. И. Шихсаидов	Депутат Государственной Думы ФС РФ	56,98	93,84	109,78	36,86
12.	М. В. Сулейманов	Председатель НС РД	60,30	82,61	102,28	22,31
13.	С.-Г. А. Магомедов	Начальник Управления Фед. казначейства по РД	54,94	83,96	100,34	29,03
14.	А. М. Хархаров	Директор ФГУП «Махачкалинский международный морской порт»	45,23	81,73	93,40	36,50
15.	И. В. Ткачёв	Прокурор РД	55,18	75,35	93,39	20,18
16.	А. М. Гамидов	Министр финансов РД	44,85	79,55	91,32	34,70
17.	А. М. Магомедов	Председатель Верховного суда РД	57,48	70,04	90,60	12,56
18.	Р. К. Газимагомедов	Заместитель Председателя Правительства РД	48,50	76,49	90,57	27,99
19.	А. А. Акилов	Начальник Контрольно-финансового управления президента РД	55,70	70,40	89,77	14,70
20.	М. Т. Гаджиев	Депутат Государственной Думы ФС РФ	50,08	73,73	89,12	23,65
21.	И. М.-С. Умаханов	Член Совета Федерации ФС РФ	35,31	79,83	87,29	44,51
22.	С. А. Ацаев	Суфийский шейх накшбандийского и шазилийского тарикатов	49,88	70,90	86,69	21,03
23.	А. М. Амутинов	Депутат Народного Собрания РД	48,73	67,15	82,97	18,43
24.	А. А. Алхаматов	Глава МО «Хасавюртовский район»	50,25	61,41	79,35	11,16
25.	А. А. Магомедов	Экс-секретарь Совбеза РД (на момент проведе-ния опроса, ныне – министр внутренних дел РД)	40,58	60,58	72,91	20,00
26.	А.-Х. М. Абдуллаев	Муфтий ДУМД РД	34,51	54,55	64,55	20,04
27.	Г. М. Газиев	Депутат Народного Собрания РД	35,48	53,18	63,92	17,70
28.	Ф. Г. Казиахмедов	Глава МО «Город Дербент»	32,25	51,35	60,64	19,10
29.	Г. К. Сафаралиев	Депутат Государственной Думы ФС РФ	22,30	54,70	59,07	32,40
30.	Н. В. Чичварин	Начальник Управления Федеральной налоговой службы РФ по РД	21,73	52,73	57,03	31,00
31.	Н. Э. Казиев	Первый заместитель Председателя Правительства РД	27,15	48,80	55,84	21,65
32.	А. Н. Нюдюрбегов	Депутат Государственной Думы ФС РФ	27,70	46,05	53,74	18,35
33.	А. Гамзатов	Суфийский шейх накшбандийского и шазилий-ского тарикатов, председатель Совета алимов РД	29,18	38,94	48,66	9,76
34.	С. Н. Решульский	Депутат Государственной Думы ФС РФ	18,33	42,95	46,70	24,63
35.	М. М. Меджидов	Первый зампредседателя Правительства РД	18,68	41,09	45,13	22,41
36.	В. Л. Колесников	Главный федеральный инспектор ЮФО по РД	25,35	37,29	45,09	11,94
37.	Р. А. Исаев	Депутат Государственной Думы ФС РФ	23,55	37,81	44,55	14,26
38.	М. Ю. Магомедов	Глава МО «Гергебильский район»	26,35	33,74	42,81	7,39
39.	К. С. Курбанов	Глава МО «Дербентский район»	27,60	32,26	42,46	4,66
40.	А. Б. Амирилаев	Депутат Государственной Думы ФС РФ	20,55	35,11	40,68	14,56
41.	М. Д. Баглиев	Председатель Счётной палаты РД	19,88	31,73	37,44	11,85
42.	М. С. Курбанов	Постоянный представитель РД в Азербайджане	18,95	26,99	32,98	8,04
43.	М. Н. Гасанов	Депутат Государственной Думы ФС РФ	13,63	28,49	31,58	14,86
44.	У. А. Омарова	Уполномоченный по правам человека в РД	12,13	25,44	28,18	13,31
45.	М.-М. О. Бабатов	Суфийский шейх накшбандийского тариката, имам Джума-мечети пос. Кяхулай, Махачкалинского ГО	13,38	24,23	27,67	10,85
46.	М. Х. Манаров	Депутат Государственной Думы ФС РФ	7,94	26,08	27,26	18,14
47.	М. М. Щепакин	Заместитель Председателя Правительства РД	12,70	23,88	27,04	11,18
48.	С. Х. Исрафилов	Суфийский шейх накшбандийского тариката, имам Джума-мечети с. Хуриг, Табасаранского р-на	12,85	23,79	27,04	10,94
49.	К. С. Абасов	Глава МО «Докузпаринский район»	18,68	18,90	26,57	0,22
50.	А. М. Муртузалиев	Председатель Общественной палаты РД	9,93	23,61	25,61	13,69
51.	С. С. Ахмедов	Глава МО «Гумбетовский район»	15,30	17,56	23,29	2,26
52.	К. И. Абдуллаев	Председатель Арбитражного суда РД	14,23	16,95	22,13	2,73
53.	М. Т. Дибиров	Председатель избирательной комиссии РД	13,40	17,10	21,72	3,70
54.	М. Х. Халитов	Председатель Конституционного суда РД	10,40	17,88	20,68	7,48
55.	А. И. Идрисова	Заместитель Председателя Правительства РД	5,08	16,84	17,59	11,76
56.	А. Я. Ганакаев	Глава МО «Бабаюртовский район»	6,03	7,63	9,72	1,60

 
Данные табл. 1 наглядно проиллюстрированы на рис. 4.

Рис. 4.

Если мысленно провести диагональ квадрата, представляющего собой область распределения системы случайных величин и являющегося также фрагментом графика функции y=x, то окружности, координаты центров которых оказались по правую сторону от этой диагонали (x>y), будут условно служить иллюстрацией нереализованного потенциала влиятельности, по левую сторону (x<y) – превышения потенциала за счёт каких-либо источников.

В графе 7 табл. 1 отражена разница в оценке потенциального и имеющегося на текущий момент уровня влиятельности: единственным участником списка, у которого обнаружено незначительное превышение потенциала, является президент Республики Дагестан Муху Гимбатович Алиев. Остальные, и это наглядно подтверждают данные рис. 4, обладают, по оценкам наших экспертов, нереализованным в той или иной мере потенциалом.

Приведённые результаты исследования дают обширную почву для размышлений. При этом авторы работы полагают, что для существенных выводов данных, полученных в ходе исследования, недостаточно, они позволяют ограничиться лишь выявлением некоторых тенденций и закономерностей, наблюдаемых в расстановке сил в республике. Ниже приведены лишь некоторые из таких характерных особенностей:

1) так, на рис. 4 можно отчётливо наблюдать группу из четырёх наиболее влиятельных персон общественно-политического пространства республики. В число этих лидеров вошёл и убитый 5 июня 2009 года министр внутренних дел Адильгерей Магомедович Магомедтагиров. Назначенный 17 июля того же года на эту должность Али Алиевич Магомедов занимает 25 строку в таблице, причём сравнение по уровню нереализованного потенциала также не в пользу последнего: 27,70 против 20,00. Напомним, что опрос экспертов был завершён сразу после официального оглашения назначения, поэтому влиятельность А. А. Магомедова, оценённая по прошествии недели с момента назначения, могла бы иметь совершенно другие количественные характеристики. Такая оценка позволила бы выявить степень зависимости уровня влиятельности от занимаемого должностного статуса. К сожалению, объём уже выполненной работы и ограниченность ресурсов не позволили специалистам лаборатории провести исследование в полном объёме ещё раз в такие короткие сроки, однако соответствующее наблюдение будет проводиться в дальнейшем.

В тройке лидеров М. Г. Алиев, С. Д. Амиров и С. А. Керимов. Наименее реализован потенциал последнего, причём уровень этого нереализованного потенциала, по оценкам экспертов, второй по величине после другого сенатора от республики – И. М.-С. Умаханова (№ 21 в списке).

2) Выделив в отдельную таблицу представителей духовенства и религиозных деятелей республики, оценивавшихся экспертами, получим сравнительную оценку влиятельности этой группы объектов исследования (см. таблицу 2):

№ п\п	Объект исследования	Должность	Уровень влияния (Y)	Ресурсы влияния (X)	(X2+Y2)^0,5	Место в общем рейтинге
1.	С. А. Ацаев	Суфийский шейх накшбандийского и шазилийского тарикатов	49,88	70,90	86,69	22
2.	А.-Х. М. Абдуллаев	Муфтий ДУМД РД	34,51	54,55	64,55	26
3.	А. Гамзатов	Суфийский шейх накшбандийского и шазилийского тарикатов, председатель Совета алимов Дагестана	29,18	38,94	48,66	33
4.	М.-М. О. Бабатов	Суфийский шейх накшбандийского тариката, имам Джума-мечети пос. Кяхулай, Махачкалинского ГО	13,38	24,23	27,67	45
5.	С. Х. Исрафилов	Суфийский шейх накшбандийского тариката, имам Джума-мечети с. Хуриг, Табасаранского р-на	12,85	23,79	27,04	48

3) В отдельную группу можно выделить также и депутатов Государственной Думы ФС РФ (см. таблицу 3):

№ п\п	Объект исследования	Должность	Уровень влияния (Y)	Ресурсы влияния (X)	(X2+Y2)^0,5	Место в общем рейтинге
1.	Х. И. Шихсаидов	Депутат Госдумы ФС РФ	56,98	93,84	109,78	11
2.	М. Т. Гаджиев	Депутат Госдумы ФС РФ	50,08	73,73	89,12	20
3.	Г. К. Сафаралиев	Депутат Госдумы ФС РФ	22,30	54,70	59,07	29
4.	А. Н. Нюдюрбегов	Депутат Госдумы ФС РФ	27,70	46,05	53,74	32
5.	С. Н. Решульский	Депутат Госдумы ФС РФ	18,33	42,95	46,70	34
6.	Р. А. Исаев	Депутат Госдумы ФС РФ	23,55	37,81	44,55	37
7.	А. Б. Амирилаев	Депутат Госдумы ФС РФ	20,55	35,11	40,68	40
8.	М. Н. Гасанов	Депутат Госдумы ФС РФ	13,63	28,49	31,58	43
9.	М. Х. Манаров	Депутат Госдумы ФС РФ	7,94	26,08	27,26	46

4) Ещё одной интересной особенностью, выявленной в ходе анализа полученных данных, является рейтинг представителей законодательной и судебной республиканской власти. Так, председатели Арбитражного и Конституционного судов республики были поставлены экспертами на 52 и 54 места в рейтинге, председатель Верховного суда также не попал в первую десятку наиболее влиятельных лиц в республике – 17 место. Из представителей законодательной власти в первую десятку наиболее влиятельных лиц попал только сенатор от Дагестана в Совете Федерации С. А. Керимов, члены республиканского представительного органа в неё не вошли: председатель Народного Собрания республики, по оценке экспертов, на 12 месте. При этом в десятку попали четыре представителя муниципальной власти – С. Д. Амиров, С.-П. Д. Умаханов, С. М. Муртазалиев, И. М. Яралиев. Тем самым косвенно находит своё подтверждение применительно к Дагестану ранее выдвигавшийся в качестве гипотезы в одном из исследований ЛАБСАН тезис об отсутствии реально действующего демократического механизма разделения властей и примата исполнительной ветви власти перед законодательной и судебной ветвями власти.

5) Интерес может представлять сравнение уровней влиятельности представителей федеральной «силовой тройки»: руководителей МВД РФ по РД, УФСБ РФ по РД и Прокуратуры РД. Руководители первых двух ведомств были включены экспертами в первую десятку лидеров (4-е и 6-е места соответственно), тогда как руководитель надзорного органа занял 15-е место. Если вспомнить 17-ю позицию в таблице, присвоенную председателю Верховного суда, то становится очевидным, что статус силовых ведомств в республике значительно выше по сравнению со статусом прочих правоохранительных органов власти.

Выше рассмотрены лишь некоторые наблюдения, которые можно почерпнуть из анализа результатов предлагаемого читателю исследования. Выражаем надежду, что подобные самостоятельные сопоставления и сравнения дадут возможность почерпнуть полезную информацию для анализа всем интересующимся общественно-политической конъюнктурой Дагестана.