27 декабря в редакции газеты «Черновик» прошёл круглый стол, на котором обсуждались результаты большого социологического опроса «Доверяете ли вы власти?». Обсудить опрос, проводившийся «Черновиком» и PR-агентством «Медиафакт» практически месяц, пришли заведующий отделом социологии ИИАЭ ДНЦ РАН Заид Абдулагатов, директор ИСЭИ ДНЦ РАН Сергей Дохолян, доцент кафедры социального анализа ДГУ Гаджи Малучиев и научный сотрудник отдела социологии ИИАЭ ДНЦ РАН Ханжан Курбанов.
Встреча в стенах «Черновика», как объяснил модератор Магомед Магомедов, проходила в таком усечённом и закрытом формате по той причине, что результаты опроса хотелось сначала обсудить именно с научным сообществом, выяснить, насколько они соответствуют реалиям Дагестана, где их результаты сходятся, а где разнятся с теми данными, которыми располагают представители дагестанской социологической науки.
Магомедов рассказал, что в соцопросе посредством ответов на вопросы анкеты, размещённой на сайте «Черновика», приняло участие около 2 000 человек. Респондентам предлагалось ответить на вопросы, доверяют ли они власти: институтам, чиновникам как республиканского, так и федерального масштаба, силовикам. Там же были вопросы самооценки дагестанского общества: чем оно живёт, как себя ощущает и оценивает ситуацию в республике.
«Итоги опроса показали неожиданные результаты: мы увидели, что уровень доверия к дагестанским чиновникам низок: ни один из дагестанских руководителей не набрал и 10% доверия респондентов. Самой главной угрозой развития населения народ считает коррупцию в органах власти, затем – в силовых структурах и только в третью очередь – в медицинских и образовательных учреждениях. Только 28% дагестанцев полностью доверяют президенту РФ Владимиру Путину, ещё 31% – скорее доверяют. Ситуацию в республике как критическую и взрывоопасную воспринимают где-то 45% респондентов», – сказал модератор и предложил присутствующим дать своё видение опроса и его результатов.
Заид Абдулагатов сказал, что внимательно изучил результаты соцопроса и может отметить серьёзный подход к нему «Черновика». В то же время он считает, что более корректно говорить о его результатах не как о мнении всего дагестанского общества, а как о мнении читателей «Черновика». Он похвалил газету за то, что в вводной части публикации «Доверяете ли вы власти?» (статья, в которой были оглашены результаты опроса – «ЧК») указывается, что возрастная структура опрошенных соответствует возрастной структуре посетителей сайта «Черновика», а также половая принадлежность и география проживания. «Мы видим, что на вопросы ответили в основном люди в возрасте от 45 и старше, в большинстве своём с высшим образованием, больше мужчин, чем женщин… Кстати, это те, кого можно назвать городской интеллигенцией, которые, как я знаю, являются вашими основными читателями», – указал на вопросы выборки респондентов Абдулагатов.
Это вызвало вопрос у Сергея Дохоляна, поинтересовавшегося, насколько опрос и его результаты корректны с точки зрения науки, чтобы его сегодня обсуждать. Абдулагатов ответил, что, даже несмотря на претензии к выборке респондентов, он, как профессиональный социолог, считает опрос вполне корректным и возможным для обсуждения. «Думаю, если мы проведём подробный опрос по всей республике, результаты будут примерно такие же… Кстати, у меня есть результаты опросов, которые совпадают с данным опросом. Опрос по коррупции, к примеру, совпадает…» – сказал Абдулагатов.
Гаджи Малучиев отметил, что важным для оценки результатов опроса является и то, насколько респонденты граждански активные люди, к примеру, насколько часто ходят на выборы. «Потому что если респондент имеет своё мнение, но сидит дома, то это его мнение, которое не сильно отражается в политической жизни... Но две тысячи респондентов – это вполне достаточно, чтобы хорошенько к результатам приглядеться», – считает он. В свою очередь, Ханжан Курбанов охарактеризовал результаты опроса как «депрессивные», как некое начало опроса дагестанцев, но, тем не менее, как отражающие реальность. «Эти данные нужно подтверждать или опровергать путём проведения соцопроса по классическим правилам, то есть с помощью анкет, заполняемых «вживую», и полевых исследований. И, скорее всего, какая-то часть этих данных подтвердится», – уверен Курбанов.
По мнению Дохоляна, результаты опроса «Черновика» совпадают с мнением интеллигенции, интеллектуальной элиты Дагестана, что, по его словам, страшно. «К сожалению, интеллигенция играет крайне незначительную роль в развитии нашего общества. Её место заняла так называемая элита, которую мы вправе называть ОПГ… Их ещё называют кланами», – утверждает Дохолян.
На взгляд экспертов (Абдулагатов и Курбанов), результаты исследования в общем совпадают с опросами отдела социологии по коррупции, а также по уровню доверия к главе республики, к органам федеральной власти. В то же время они единодушно (к ним в этом вопросе присоединился Малучиев) поставили под сомнение, что 70% респондентов при определении, за какую партию/кандидата голосовать, отдают предпочтение той, чья предвыборная программа им нравится. Социологи считают, что респонденты здесь лукавят. Как показывает практика, избиратель обычно голосует за личность, родственника, друга, представителя своей национальности и пр., а не за программу.
Доверие… где-то там
К результатам опроса, связанным с доверием к федеральным и региональным чиновникам, эксперты в целом относятся с доверием.
«У нашего населения понимание такое: местный чиновник – очень плохой, республиканский чиновник чуть-чуть получше, ну и самый хороший – это президент страны. Народ не хочет понимать, что происходит в стране и отчего это происходит. Вопрос «Доверяешь ли ты власти?» проявляется как минимум во время выборов. Однако дагестанцы и в этот период ведут себя пассивно. Да, население не доверяет власти, а что нового они открыли, что они сделали, чтобы доверять ей? Наш народ, к сожалению, дистанцирован от неё. Власть где-то там, отдельно. Власти республики опять какой-то закон приняли, землю продали, кому-то разрешили дом построить…. и всё время народ недоволен. Отсюда вопрос к народу: а ты где? Где твоя гражданская позиция? Вы недовольны выборами, а где вы были во время выборов? По вашим результатам видно, что 67% людей считают, что выборы прошли с большими нарушениями. Как я знаю, этот процент вызван тем, что человек видел какие-то подтасовки, он знает об этом, тогда почему не добивается защиты прав? По вашему опросу подавляющее большинство – это люди взрослые и самостоятельные и они недовольны властью, тогда почему они ничего не делают?» – вопрошал Малучиев.
Ему возразил Абдулагатов, сказав, что, глядя на то, как проходят выборы, как в подвалах «тонут» бюллетени, он тоже не хочет идти на избирательный участок. А по мнению Ханжана Курбанова, нежелание идти на выборы связано и с тем, что избирателю не за кого голосовать. Он отметил это, комментируя результат опроса, показавший, что 45,1% респондентов на вопрос, какой партии вы доверяете, ответили «против всех» (никакой). Результат соцопроса, который провёл Курбанов, такой же пессимистичный, как и у «Черновика». «У нас бедное население, у нас не хотят голосовать. Население считает, что политическая ситуация в республике нестабильная, действующему главе не доверяют… И на этом фоне 61% респондентов доверяют Путину. И мой опрос подтвердил, что дагестанский народ не доверяет своим властям», – сказал эксперт.
Сергей Дохолян, оценивая некоторые результаты опроса «Черновика», удивился, что, согласно им, религия в жизни общества, по мнению респондентов, находится не на ведущих позициях. «Пункт «Семейное счастье» набрал 86,3%, а «Религия» почему-то 35,7%. Это в республике, где две тысячи мечетей?.. Надо выяснить, это традиция ходить всем дружно в мечеть или это реальная вера», – недоумевает Дохолян. В то же время он отмечает, что уровень религиозности общества, к сожалению, не выражается в готовности соблюдать элементарные правила дорожного движения. Говоря же о доверии к власти с точки зрения экономики, Дохолян отметил, что одна из главных проблем – это отсутствие доверия наших предпринимателей к власти. Люди смотрят видео, на которых пачками закидывают в урны бюллетени, слышат, как руководитель ЦИК Элла Памфилова критически оценивает выборы в Дагестане, но никакого комплексного ответа по этому поводу не видят.
«Без доверия к власти развитие нашей страны невозможно, потому что мы не можем построить долгосрочную стратегию развития. Этим, кстати, объясняется провал экономики: у нас нет уверенности в своём государстве. Доверие подрывает коррупция в органах власти, у нас обманывать власть – это не грех, уходить от налогов – это доблесть. Нам нужна достойная зарплата, у наших людей, судя по опросу, хватает денег только на пропитание и самое необходимое. Я удивился низким цифрам доверия к чиновникам Дагестана, вроде люди известные, а цифры пугающие, никто не достиг и 10% доверия. Очень большой процент людей, которые вообще своих руководителей не знают», – говорит Дохолян. По его мнению, низкий уровень доверия к Путину может являться проецированием настроений респондентов на назначенное президентом России региональное руководство.
«Эти проценты недоверия к федеральным властям во многом спровоцированы работой наших республиканских чиновников. Народ задаётся вопросом: “Кого вы к нам прислали?”», – считает эксперт.
Путин и Шойгу
В вопросе о том, почему на фоне такого выражения недоверия к федеральным и республиканским чиновникам респонденты показали высокое доверие к министру обороны Сергею Шойгу, мнения экспертов были схожи.
Сергей Дохолян считает, что Шойгу зарекомендовал себя как «чистый, не замеченный в каких-либо скандалах, коррупционных схемах» человек, возглавлявший особое министерство – МЧС, помогающее людям в трудных ситуациях. «Есть элемент доверия к тем, кто нам помогает – это чисто психологический момент. Я не думаю, что у Шойгу, как министра обороны, рейтинг увеличился. Тем более сейчас, когда население неоднозначно относится к сирийской операции, хотя большинство её и поддерживает», – уверен Дохолян. Доля критики эксперта досталась ФСБ, работа которой против коррупции (при всей информированности и оперативно-боевых возможностях спецслужбы) народ не устраивает. «Хотя Дагестан в том плане, кто где берёт, кто где своровал, самый прозрачный регион России. Казалось бы, даже оперативных разработок не надо – и так всем всё понятно. Люди порой даже хвастаются, кто, где и сколько взял и кому сколько дал, и готовы про это рассказать. Когда известен такой чудовищный уровень коррупции – в своё время так её назвал тогдашний президент Дмитрий Медведев, когда уровень теневой экономики сегодня оценивается порядка 60%, то просто не может не быть коррупции. Дотационность регионов СКФО зашкаливает за 60%. Для сравнения: другие субъекты – 6–11%. Возникает вопрос: почему эта структура не наводит порядок? Я не хочу бросить тень на эту структуру. У них свои правила и свой регламент работы, но у людей сложилось впечатление, что это та единственная структура, которая может сегодня справиться с гидрой коррупции», – говорит эксперт.
Абдулагатов согласен с тем, что высокий рейтинг Шойгу – это следствие его работы в МЧС. «То министерство (обороны), куда он переходил, было одно из худших. То, что произошло с Сердюковым (экс-министр обороны, ушёл с должности в связи с коррупционным скандалом – «ЧК»), всем хорошо известно. То, что происходит в Сирии, где наши войска показывают себя на высочайшем уровне, доказывает, что мы являемся мировой державой именно потому, что у нас есть армия и у нас хорошие ВКС», – считает эксперт.
Своё объяснение рейтинга Шойгу дал Гаджи Малучиев. Он считает, что решительность, жёсткость, умение создавать команду и добиваться результатов импонирует дагестанцам. Кроме того, то, что Шойгу решает проблемы государства на международном уровне, только добавляет ему популярности. «Будь Шойгу руководителем СКР или МВД и будь его энергия направлена внутрь страны, доля симпатизирующих ему была бы меньше. Наше население живёт в коррупционной среде, и его это устраивает. В большинстве своём (70%) люди недовольны коррупцией и в то же время в ней участвуют, голосуя деньгами за ту или иную коррупционную ситуацию. Люди, которые покупали ЕГЭ, не имеют морального права иметь оценочные позиции. Многие довольны тем, что могут нарушать закон, имея шанс приобрести индульгенцию. Шойгу, являясь эффективным и бескомпромиссным, этого, надеюсь, не позволил бы», – уверен Малучиев.
Ханжан Курбанов считает, что Шойгу ассоциируют не с МЧС, а воспринимают как политика, который: а) телегеничен; б) руководит операцией в Сирии. «Я проводил опрос по ситуации в Сирии. Более 60% наших граждан поддерживают операции в Сирии, то есть, соответственно, и Шойгу. Интересно отношение в вашем опросе к Медведеву – 21% дагестанцев ему доверяют. Отсюда следует, что респонденты не особо вдавались в значение предложенных персон в политике России и их политических заявлений…» – считает Курбанов.
Коррупция и терроризм
Опрос «Черновика» показал, что угрозой развития Дагестана респонденты видят коррупцию в органах республиканской власти (94,2%), в силовых структурах (68,9%), в медицинских и образовательных учреждениях (57,7%). Клановость считают угрозой 75,8%, а терроризм и экстремизм – 22,6%. Земельные, межнациональные и межрелигиозные отношения – 16,1%, 13,4% и 9,7% соответственно.
Сергей Дохолян считает, что коррупция – это процесс замещения государства. «Её не одобряют даже те, кто берёт взятки, считают это унизительным. Часть людей говорит, что не берёт взятки, а добирает свою зарплату», – отмечает он. Эксперт считает, что коррупция отчасти спасла страну в 1990-е годы, когда часть госинститутов практически не работала. Но теперь ситуация в стране складывается таким образом, что без борьбы с коррупцией не будет развития страны.
«Эксперты говорят, что когда 80% экономики находится в тени, то возникает параллельное правительство. Вспомните историю с «теневым» губернатором Санкт-Петербурга, которого потом этапировали в Москву. Я вам скажу, что во многих крупных городах кроме официальной власти есть теневые руководители, и степень их влияния порой превышает официальные структуры. Не будем называть их имена в Дагестане, но такие люди и здесь есть. Это подрывает доверие к власти. Дагестанцы – очень законопослушный народ, но они признают и выполняют только те законы, которые считают наиболее действенными. Неважно, это законы шариата, адата или законы государства. У нас вообще такая гремучая смесь. Они будут работать по этим правилам, независимо от всего остального», – говорит Дохолян.
По мнению Ханжана Курбанова, если государство даст возможность зарабатывать хотя бы 70–80 тысяч учителю и врачу, то тогда появится средний класс, которым управлять намного труднее. «С приходом Абдулатипова коррупция никуда не ушла… Я общаюсь с разными людьми: бизнесмены жалуются на пресс со стороны фискальных органов, учителя – на то, что их зарплаты становятся меньше. Это тоже последствия коррупции, потому что кому-то хочется продолжать иметь хорошие особняки, продолжать хорошо жить, оплачивать обслугу личных яхт… А кому-то нужно каждые три месяца подтверждать свою бедность, чтобы получить 200 рублей льгот по оплате детских садиков», – говорит эксперт. С ним согласен Абдулагатов, который заявил, что у необеспеченного человека слишком много забот, поэтому он мечется между холодильником и телевизором.
Относительно терроризма и экстремизма Гаджи Малучиев сообщил, что в Дагестане в течение года прошло три крупных исследования, но они не показали, что 22,6% дагестанцев считают экстремизм и терроризм угрозой развития республики, как это показал опрос «Черновика». «Сейчас значительно меньше дагестанцев воспринимают терроризм как угрозу. При всей критике власти это значительный успех, который народ видит. Практически никак не воспринимаются межнациональные отношения. А вот земельный вопрос волнует людей (около 20%). Была значительная разница в оценках от того, в каком районе Дагестана проводился опрос. Если учитывать во время выборки национальный вопрос, то принадлежность к той или иной нации давала значительное расхождение в оценке остроты земельных отношений. Межрелигиозных проблем мы не обнаружили. Удивительна ситуация в Дагестане. Большинство декларирует себя как сунниты, и в то же время их гражданская принадлежность к РФ наложила серьёзный штамп на них, что они позитивно оценивают помощь РФ в Сирии, где, извините, наши силы выступают на стороне другого религиозного направления. Своеобразная позиция...» – говорит Малучиев. ]§[
- 16 просмотров