[ Муху и принцы Пи… ]

Отсутствие информации в период новогодних каникул породило множество слухов о судьбе дагестанского президента. К примеру, что Муху Алиев сумел гарантировать продление своих полномочий, но при условии, что премьер-министром будет его конкурент – депутат НС РД Магомедсалам Магомедов. Есть и другие, муссировать которые нет смысла. Отметим лишь, что даже антитеррористические меры вокруг зданий МВД и УФСБ Дагестана (см. 1 – 2 стр.), благодаря слухам, многие расценили как обеспечение безопасности уже назначенного нового президента Дагестана…

 

Эффект Штирлица

12 января пресс-служба Кремля сообщила, что президент Дмитрий Медведев встретился с главой Дагестана Муху Алиевым и обсудил «социально-экономическую ситуацию в республике, вопросы безопасности и борьбы с преступностью». Федеральные и дагестанские СМИ, со ссылкой на источники в администрациях обоих президентов, дополнили это сухое сообщение сведениями о том, что обсуждались и «вопросы, связанные с подготовкой к предстоящим выборам президента Дагестана». Муху Алиев последним из всех претендентов в президенты встретился с Медведевым, а также чаще других кандидатов встречался с ним (пять раз). Это событие обогатило слухи, мол, получилось прямо по Штирлицу, который сказал: «Запоминается только последняя фраза», и было расценено, как увеличение шансов Алиева остаться на второй срок. Разочаруем наших экспертов по слухам: эта встреча пока ничего не значит. Как неоднократно утверждал «ЧК», Медведев и Алиев говорят на разных (в понятийном и лексико-ментальном плане) языках, и поэтому вряд ли за время непродолжительной беседы с президентом России президент Дагестана успел убедить того в важности своего пребывания на этом посту.

Однако несмотря на всё это, с уверенностью можно сказать, что лидерами гонки пока являются сам Алиев и его вице-премьер Магомед Абдулаев. Остальные претенденты: помощник председателя Совета Федерации Магомед Магомедов (Смоленский), депутат НС РД Магомедсалам Магомедов и руководитель УФК РФ по РД Сайгидгусейн Магомедов, если судить по сложившейся сегодня картине, отстали от них.

Лидерство Алиева в этой гонке связано с тем, что он является действующим президентом Дагестана, со своей более-менее (хоть и очень далёкой от идеала) командой, выстроенной системой административного управления и «стажем работы». На данном историческом этапе он представляет собой некий балансир, удерживающий (хоть и с проблемами) конкурирующие политические силы в условном равновесии, и в связи с этим имеющий (как гарант стабильности в Дагестане) поддержку в лице премьер-министра Владимира Путина. (О влиянии Путина на выбор Медведева чуть ниже.)

Муху Алиев, несмотря на перечисленные достоинства, всё же сделал ряд ошибок, которые могут повлиять на его карьеру. Он не наладил должных отношений с «московскими дагестанцами» (обычно под этими словами подразумевается группа сторонников магната Сулеймана Керимова), так как его команда в своё время не смогла предложить им план по преобразованию существующей в Дагестане экономики, а также рассорился с рядом местных политиков, которые, хоть и не нанесли ему серьёзного вреда, но и не укрепили его. В качестве примера можно привести те же дербентские выборы. По сути дела, противостояние Алиева и экс-прокурора Дагестана Имама Яралиева – это не самая страшная страница в истории Дагестана. Дербентские выборы, которые сегодня преподносятся как «эталон нечистоплотности», по количеству нарушений не идут ни в какое сравнение с выборами хотя бы в Народное Собрание РД 2007 года. Однако тогда почему-то никто не стал громко объявлять об этом всему миру, предпочитая тихо договориться.

В случае же с Дербентом Алиеву ещё за год-полтора до выборов в этом городе следовало провести небольшую рокировку, пролоббировав на должность главы УФНС РФ по РД Феликса Казиахмедова и поддержав на выборах в октябре прошлого года более эффективного управленца – Яралиева. Это позволило бы Алиеву, имея надёжную опору на севере в лице главы Хасавюрта Сайгидпаши Умаханова и на юге – в лице обязанного ему Яралиева, очень сильно укрепиться в Дагестане, что автоматически привело бы Сулеймана Керимова в число его союзников. Это гарантировало бы ему второй срок, как президенту, который не только хорошо управляет республикой, но и объединяет прогрессивные политические силы. Сейчас же у него нет сильного тыла в Юждаге, а на севере он может опираться только на одного из трёх влиятельных муниципалов – Умаханова. Главу Кизлярского района Сагида Муртазалиева и Хасавюртовского района – Джамбулата Салавова – к числу сторонников президента РД отнести нельзя.

(Кстати, 14 января Яралиев обратился с письмом к Медведеву, в котором обосновывает необходимость назначения Сайгидгусейна Магомедова президентом Дагестана.)

 

Питер Пэн

Абдулаев же лидирует в этой гонке (наравне с Алиевым) не только из-за прочных связей с «питерской командой» (учёба в альма-матер президента Медведева и знакомствосглавой администрации президента РФ Сергеем Нарышкиным) и поддержки магната Сулеймана Керимова. Он соответствует таким медведевским критериям, как: независимость от каких-либо дагестанских финансово-политических группировок и кланов, наличие глубоких научных знаний в области государства и права, а также наличие реальной программы действий, представленной президенту России. (По данным «ЧК», Абдулаев подготовил программное предложение, в котором детально расписаны функциональные обязанности большинства дагестанских министерств и ведомств, а также список тех, кто мог бы возглавить эти министерства и ведомства и эффективно ими управлять.)

     Юрист, опирающийся на свою команду (контролирующую ключевые направления дагестанской экономики), ничем не обязанный местным кланам и имеющий поддержку в Кремле, должен выглядеть в глазах Медведева предпочтительнее других кандидатов.

Почему Дмитрий Анатольевич тянет с назначением главы республики? Логика президентского решения выглядит, приблизительно, следующим образом.

Среди представленных ему кандидатур двое – Муху Алиев и Магомед (Смоленский) Магомедов – являются самостоятельными, а трое – Магомедсалам Магомедов, Сайгидгусейн Магомедов и Магомед Абдулаев – поддерживаются близким им Керимовым. Из этой пятёрки только трое не являются яркими выразителями местных (дагестанских) кланов и группировок: Алиев, Смоленский и Абдулаев. По этой причине кандидатуры Магомедсалама и Сайгидгусейна Магомедовых отметаются. Общефедеральный тренд, оформившийся ещё со времен Путина, – «олигархов, магнатов в политику не пускать», а также (снова) близость к Медведеву Керимова заставляет отвести кандидатуру Магомеда Магомедова. (Магнаты Магомедов и Керимов, ранее бывшие одной командой, сейчас конкурируют за своё влияние на Дагестан.)

Президент Медведев, если исходить из этой логики, колеблется между фигурами Алиева и Абдулаева. С одной стороны, есть желание сделать главой республики Абдулаева, как человека, обладающего своей программой (см. выше), близкого по духу и зависимого от Медведева, а с другой – есть риск, что новый человек попадёт под две волны: «лесную» (происходящий сегодня резкий всплеск террористической активности) и «саботажную» (тихого противодействия оставшейся после Алиева команды). Эти волны способны быстро накрыть и более опытного политика, чем Абдулаев, показать неспособность человека «команды Медведева» управлять наиболее сложным регионом не только Северного Кавказа, но и России.

Находясь в условиях, когда каждый его шаг тщательно оценивается не только в России, но и за рубежом, конкурируя с Путиным в способности влиять на ситуацию в стране, Медведев не может позволить себе делать ошибки. Помня о «киндер-сюрпризе» (премьер-министре РФ Сергее Кириенко, которого накрыла волна дефолта), президент России вряд ли захочет стать в глазах общественности питер-пэном (слово «питер» в данном случае ключевое). Поэтому он вынужден колебаться: оставить Алиева, как буферную фигуру и некий гарант стабильности на ближайшие два года, или же рискнуть и опереться на Абдулаева с его программой развития и новой командой.

Не исключено, что Медведев, сделав ставку на Абдулаева, успеет усмирить «саботажную волну», пригласив Алиева на очередную беседу и гарантировав ему, его сыну и семье достойное будущее и должности, представит дагестанского президента к почётной награде (например, к ордену «За заслуги перед Отечеством» I степени, как Председателя Госсовета РД Магомедали Магомедова). А затем даст Алиеву возможность официально представить своего преемника – Абдулаева. Говоря же о борьбе с волнами терроризма, Медведев пока использует путинскую риторику.

 

По всей поляне

«В том, что касается бандитов, наша политика остаётся прежней. Их нужно просто уничтожать, делать это жёстко и делать это систематически, то есть регулярно, потому что, к сожалению, бандподполье ещё существует. Нужно методично действовать «по всей поляне», если где-то появился след, значит, нужно искать их и уничтожать. Я хотел бы, чтобы ФСБ в кооперации с коллегами из МВД, других структур, в том числе следственных органов, этим занималась», – заявил Медведев 8 января на встрече с директором ФСБ России Александром Бортниковым.

Столь жёсткие слова президента вызывают различные эмоции (см. левую колонку Артура Мамаева, 4 стр.) и находят различные объяснения. Мы же («ЧК») предполагаем, что они связаны с той самой неуверенностью Медведева в выборе главы республики.

С другой стороны, нельзя не заметить, что подобные высказывания первого лица фактически развязывают руки правоохранительным и силовым органам, которые и до этого, проводя спецоперации или «профилактики» экстремизма, особой стерильностью не отличались.

Теракт, который произошёл 6 января на фоне громких побед спецслужб над подпольем, показал, что некоторым руководителям правоохранительных органов, находящимся в «подвешенном состоянии» (Нургалиев) или конфликтующим с Генпрокуратурой (глава СКП РФ Александр Бастрыкин), уже трудно оправдаться перед Медведевым за свои «косяки» и «висяки». Поэтому (порой) единственным выходом для них служит имитация активной деятельности.

К чему приводит показуха, видно вот на этом примере.

После теракта в Каспийске 9 мая 2002 года и жёстких требований тогдашнего президента Путина разобраться («Терроризм сродни нацизму: он так же опасен, так же бесчеловечен и так же кровав. У нас есть право относиться к ним так же, как к нацистам») уже 29 августа (через три месяца) тогдашний зам Генпрокурора РФ Владимир Колесников заявил, что преступление раскрыто, а вина каждого из его участников доказана. Перед судом поочерёдно предстали 11 обвиняемых, которые впоследствии были признаны невиновными. Практически все подсудимые утверждали, что к ним применялись пытки...