Российские средства массовой информации разразились очередной сенсационной новостью: в Ставрополье раскрыта деятельность подпольного женского медресе, где учили убивать людей. Как во всяком уважающем себя учебном заведении, девушкам предлагали несколько специализаций: от временной жены до будущей смертницы.
Охота на ведьм
Все центральные телевизионные каналы, газеты и информагентства стали наперегонки передавать сообщения ФСБ, проводившей эту спецоперацию, согласно которым в данном подпольном учебном заведении девушки подвергались психологической обработке, учились навыкам конспирации, их обучали экстремистской литературе, выдавали замуж, после чего они бесследно исчезали, уехав в Дагестан или в страны Ближнего Востока. Также в доме, где располагалось медресе, кроме религиозной литературы найдены диски с содержанием порнографического характера, и эксперты устанавливают идентичность девушек, обучавшихся в женском медресе и снимавшихся в порнографических роликах.
В действительности данное медресе в какой-то степени подконтрольно Духовному управлению мусульман Дагестана, которое позиционируется властями как представители «традиционного ислама». Обучением девушек занимается выпускница Дагестанского исламского университета, само медресе функционирует на легальной основе, имеет необходимую разрешительную документацию.
В материалах, подготовленных телеканалами и сайтами, относящихся к ДУМД, выражается недоумение произошедшим и надежда на то, что случившееся недоразумение станет единственным исключением и подобного впредь не повторится.
Безусловно, эту неприятную историю можно было бы списать на недоразумение, если бы не случай, который произошёл в Санкт-Петербурге немногим ранее. Центральные СМИ сообщили о задержании группы дагестанцев, в квартире которых во время обыска, помимо оружия, была обнаружена и экстремистская литература, под которой подразумевалась суфийская книга про шейха Хасана Хильми.
О чём это может говорить?
Из этой истории можно сделать два вывода.
1. Если оставить в стороне никем не соблюдаемую терминологию «толерантности», то можно сказать, что идёт борьба с самим полноценным исламским образом жизни. Больших различий между «традиционными» и «нетрадиционными» уже не делается. Получается, такого понятия не существует. Оно придумано для самих мусульман, чтобы «делить и властвовать». Даже тот, кто погрязнет в самых больших грехах, но в чьём сердце будет хотя бы крупица веры и понимания того, что он является мусульманином, внушает определённые опасения.
Если бы шейхи Хасан Хильми и Алихаджи Акушинский могли нам поведать об истории взаимоотношений «традиционного ислама» с государством, то они рассказали бы нам о событиях 1928 и 1937 годов.
Но тот, кто не помнит прошлого, обречён на его повторение.
2. Второй вывод заключается в том, что не всё, о чём говорится в новостях и по телевидению, является правдой.
Я далёк от мысли, что в этом ставропольском медресе из девушек готовили смертниц или что там были обнаружены какие-либо диски с содержанием порнографического характера, не говоря уже о съёмках этой мерзости. Безусловно, всё, что связано с этой историей, является ложью.
Но пусть эта крайне неприятная история станет поводом для того, чтобы задуматься и над всеми другими сообщениями СМИ, в которых говорится об «уничтожении ответным огнём», об обнаружении в домах мусульман во время обысков гранат и боеприпасов, которые хранятся под подушкой и т. д.
Говорят, что беда объединяет. Сможет ли эта история объединить понимание людей о происходящем?
Информационная война
В наше время против ислама ведётся несколько войн: военная, политическая, экономическая, культурная, религиозная и информационная. Последняя, информационная война, имеет одно из значительных и опасных видов оружия – это терминологическое оружие. Очень часто против мусульман ведут эту новую терминологическую войну, в которой наблюдается вольное манипулирование понятиями. Нам навязывают эти понятия и распространяют их посредством имеющихся средств связи. Наши СМИ, в свою очередь, получают эти понятия в качестве аксиомы и распространяют их среди людей как истинные положения, хотя они таковыми не являются.
Одно время имел широкое хождение термин «реакционизм», который применяли по отношению к исламским движениям или исламскому призыву. Слово «реакционизм» означало, что нас хотят вернуть в прошлое, на 14 веков назад. Затем появился новый термин – «экстремизм». Мы стали слышать: опасайтесь экстремизма, опасайтесь экстремистов. Спустя некоторое время мы обнаружили, что нам говорят: нет, опасайтесь умеренного ислама, он опаснее экстремизма. «Экстремистский ислам» живёт недолго, а «умеренный» имеет продолжительную жизнь и крепкие корни. Вскоре стали утверждать, что ислам не может быть умеренным: он начинается умеренно, потом неизбежно переходит в экстремизм.
После «экстремизма» начали говорить о «фундаментализме», о войне с «фундаментализмом», который стал распространять своё влияние. После этого также отбросили «фундаментализм» и сегодня уже говорят о «терроризме» и о войне с «терроризмом».
Эти термины используются как ракеты. Иногда им дают конкретную трактовку, а иногда – расплывчатое, медузообразное объяснение, не имеющее ясного определения, с тем чтобы каждая сторона могла по-своему, в соответствии со своими целями и интересами, интерпретировать понятие «терроризм».
Такая же ситуация обстоит и с терминами «традиционный» и «нетрадиционный ислам», которые также имеют расплывчатые объяснения, которые можно понимать по-своему, в зависимости от сложившейся ситуации.
Как было сказано выше, не существует «традиционного» и «нетрадиционного ислама», доказательством чему является не только недавняя история с медресе в Ставрополье, но и неоднократные заявления высокопоставленных российских чиновников. Например, высказывание президента Путина по поводу хиджабов: «Что касается хиджабов. Вы знаете, ведь в нашей культуре (когда я говорю «нашей», я имею в виду традиционный ислам) никаких хиджабов нет».
В действительности есть просто ислам, который является путём, установленным Всевышним Создателем, и по которому шли все Пророки, переданный нам через учёных.
- 25 просмотров