[ Контралкогольная операция ]

Развернувшаяся за последнее время в стране антиалкогольная кампания стала новой вехой в борьбе против спаивания народа. Повышение с 1 января 2011 г. акцизов на водку и сигареты вкупе с другими мерами призваны оградить население от вымирания, являются попытками искоренить патологическую тягу населения к алкоголю, ограничить его потребление. Стране окончательно победившего капитализма требуется здоровая рабочая сила.

 

Верхи в стране теперь ратуют за трезвость, и в зданиях многих администраций субъектов России уже запрещена продажа алкоголя. Политики на различных мероприятиях наполняют бокалы соком или водой вместо спиртного. Дагестанский истеблишмент пока не подхватил эту инициативу.

Когда наше официальное правительственное печатное издание выходит со статьёй «Истина в «Дагвине», рекламирующей виноводочную промышленность республики, хочется ответить строками из стихотворения Александра Блока: «И пьяницы с глазами кроликов «In vino veritas» кричат... Ты право, пьяное чудовище, я знаю, истина в вине.». Во многих развитых странах фискальная политика строится с учётом известной истины, что никакие доходы от реализации алкоголя и табака не покрывают совокупного ущерба, наносимого его потреблением здоровью нации и экономике.

Спаивание своего народа это, без сомнения, часть политики государства, решающего свои конкретные задачи. Появившееся в 60­х годах 20 столетия выражение «пабы и футбол спасли Англию от революции» как нельзя ярко иллюстрирует роль спиртного в управлении обществом. Дешёвый датский пищевой спирт «Ройял», разлитый в литровые бутыли, сыграл не меньшую роль, чем Чубайс вместе с Гайдаром в реформировании России 90­х и был культовым напитком россиян в те годы. Россия начала либеральных реформ была буквально наводнена доступным для населения импортным спиртным – от всевозможных ликёров до крепчайших напитков. В разгар реформ в 1992 г. была отменена и госмонополия на производство и продажу алкоголя, хотя бюджет был дефицитным. Трудоспособная часть населения России спивалась и не была уже способна на широкий протест против «шоковой терапии». Что позволило без серьёзных акций протеста провести в жизнь непопулярные меры по либерализации экономики. В период приватизации бартер «бутылка водки – ваучер» тоже сыграл свою роль в первоначальном накоплении капитала и образовании класса собственников. Таким же образом решался в стране и земельный вопрос, и появился слой крупных землевладельцев-латифундистов: земельные паи обменивались на водку.

 

 

Роль религии в искоренении пьянства и пропаганде трезвого образа жизни всегда была велика. Это отмечала и министр Минздравсоцразвития РФ Эльвира Набиулина на прошлогоднем совещании у президента по вопросам борьбы с пьянством. Светская власть зачастую руководствовалась соображениями экономической выгоды, что особенно заметно, если проследить историю отношения российского государства к алкоголю. Спаивание России было введено в ранг государственной политики Петром I, чтобы найти средства на реформы и многочисленные войны. Чему активно сопротивлялось население, так как это противоречило канонам православия. Петра I считали антихристом, и население, в основном старообрядческое, массово бежало на окраины страны. Впоследствии они внесли огромный вклад в развитие государства, осваивая новые земли, им во многом обязана Россия развитием промышленности, поддержкой науки, народного образования, здравоохранения (старообрядцами были видные промышленники и меценаты Демидовы, Мамонтовы, Морозовы). А главное – сохранением лучших народных традиций, в числе которых – всеобщая трезвость.

В Дагестане в период Имамата борьба против употребления алкоголя велась очень жёстко. Описываемые русскими писателями Михаилом Лермонтовым в романе «Герой нашего времени» и Александром Бестужевым­Марлинским в повести «Аммалат­бек» попойки горцев, обычно происходившие на свадьбах и сопровождавшиеся резнёй, дают представление о масштабах пьянства в горах. Пьянство в Дагестане тех времён было тесно сопряжёно с преступностью, обычно разбоем (Лермонтов облёк эти особенности жизни горцев в поэтические строчки: «чихирь и мёд кинжалом просят, и пулей платят за пшено»), и развратом. Алкоголь употребляли даже некоторые религиозные авторитеты, например, Саид Араканский. Имам Шамиль начал искоренять это явление с присущей ему энергией и во многом преуспел в этом. Активизация религиозного сознания у населения на современном этапе вновь поставила вопрос борьбы с пьянством в Дагестане на повестку дня.

Последние диверсии в республике против производителей и продавцов спиртного совершаются в основном религиозно настроенной молодёжью. Уже установились административно-территориальные зоны, расширяющиеся с каждым годом, где торговля спиртным не ведётся. Например, Унцукульский, Карабудахкентский районы, г. Хасавюрт. Или село Стальское, Кизилюртовского района, численностью около 10 тыс. человек, тоже можно считать зоной, свободной от алкогольной продукции после нападений на магазины, торгующие спиртным. Здесь продавцы избавляются даже от запасов безалкогольного пива. Отказ от спиртных напитков на свадьбах и других тожественных мероприятиях характеризует общее негативное отношение жителей республики к алкоголю. Единственной, пожалуй, частью населения, где алкоголь не потерял своей значимости, является коррумпированное чиновничество. Более того, многие из республиканской элиты имеют свой доход в алкогольном бизнесе, от продажи его в увеселительно-развлекательных учреждениях и торговых заведениях. «Флешки» с требованиями о передаче определённых финансовых средств наиболее часто посылаются «лесными братьями» этим представителям «харамного», с точки зрения ислама, вида предпринимательства.

 

В Дагестане, регионе с развитым виноградарством и виноделием, производство алкогольной продукции всегда считалось приоритетным направлением развития экономики. Тем не менее, стратегически развивать эту отрасль при существующем риске вряд ли удастся. И можно уже сейчас делать первые шаги к диверсификации виноградарства в сторону увеличения разведения столовых сортов и развития консервной промышленности. Плачевное экономическое состояние стран с развитым виноделием (Грузия, Греция, Испания, Португалия) свидетельствует, что производство алкоголя не может служить надёжной опорой для экономического и социального развития страны.