[ Урка и терпилы ]

19 апреля в кабинете инженера по оперативной связи ОВД по Дербенту капитана милиции Мурада Мамедова сотрудниками СОГ (специальная огневая группа) были задержаны двое вооружённых пистолетами лиц, которые угрожали милиционеру убийством.

При проверке документов выяснилось, что нападавшие являются чиновниками городской администрации. Один из них – Ахмед Ахмедов – предъявил удостоверение начальника отдела по сносу незаконно возведённых строений Управления по делам архитектуры и градостроительства в ранге заместителя главного архитектора Дербента, а другой – Руслан Гаджиомаров – удостоверение инспектора того же отдела. Однако спустя несколько часов по непонятным причинам нападавших отпустили, а начальник ГОВД Эседуллах Гасанов пригрозил капитану, что если тот не заберёт заявление «об угрозе в свой адрес» обратно, то он возбудит уголовное дело против него самого как инициатора провокации. Как мы уже предупреждали, бандитский передел в Дербенте начался.

Айболит, в лесу

свои законы….

Всё началось с того, что за несколько дней до этого случая, к жительнице Дербента – инвалиду первой группы (нет обеих ног) Бичах Габибуллаевой – подошёл начальник отдела по сносу Ахмед Ахмедов и потребовал заново переоформить документы на только что отстроенный буквально через дорогу от её дома небольшой магазинчик по улице Третьего интернационала. На что Бичах ответила, что все документы у неё в порядке, и она не видит необходимости cнова проходить все бюрократические инстанции и тратить немалые средства на оформление уже готовых документов. Ахмедов заявил инвалиду, что отныне все её документы признаны недействительными и, следовательно, магазин также является объектом незаконного строительства. На вопрос Бичах: по какому праву и кем документы признаны недействительными? – Ахмедов ответил коротко: «Здесь я – закон и Яралиев!» – «А как же суд, ведь суда не было?» – не отставала женщина. «Нам надо пополнять городской бюджет, а не по судам бегать!» – грубо отрезал начальник. Не понимая, что делать со свалившейся вдруг на её голову проблемой, она обратилась к своему родственнику – капитану милиции Мураду Мамедову. Тот с присущей дербентцам ментальностью решил не обострять ситуацию, а попытался разрешить спор мирным способом. После встречи с Ахмедовым была достигнута договорённость, что презент в виде ЖК-телевизора для последнего существенно облегчит жизнь Габибулаевой. Однако на следующий день после получения подарка Ахмедов стал требовать новой встречи. Он позвонил Мамедову и сказал, чтобы тот пришёл в воскресенье в кафе «Нега», где он арендует офис для своего отдела, и что там, мол, он назовёт точную сумму наличных, которую надо будет принести, чтобы окончательно закрыть тему. Капитан понял, что попал в ловушку, и поэтому на очередную встречу в выходной не пошёл. Не ожидавший такой дерзости от полицейского и в отместку «за пренебрежение» – чтобы другим не повадно было – в понедельник утром Ахмедов пригнал трактор и разрушил до основания новенький магазинчик, принадлежащий женщине-инвалиду. А полицейскому с больной тётей ничего другого не оставалось, как искать правду в городской прокуратуре, куда они тут же отписали жалобу на самоуправство чиновника.

Подобное в Дербенте случалось и раньше: здесь и при старом руководстве разрушали готовые объекты. Но, как правило, происходило это только по приговору суда, с привлечением службы судебных приставов, рабочих, с назначением сроков исполнения, стоимости всех работ и назначения лица, которому вменяется оплата услуг рабочих и т. д. То есть, хоть и формально, они придерживались каких-то рамок, пытаясь через судебные инстанции придать форму законности, чинимому беззаконию. Но Ахмедов в городе человек новый: до этого он работал в отделе по сносу в Кировском районе Махачкалы. Есть сведения, что он сотрудник одного из ЧОПов и до сих пор числится сторожем в одном из детских дошкольных учреждений столицы. В Дербенте он оказался по протекции своего бывшего шефа Гаджи Гаджиева – бывшего архитектора Кировского района Махачкалы. После выхода на пенсию, Гаджиев был приглашён Имамом Яралиевым на должность главного архитектора Дербента.

Она сама себя выпорола!

Во вторник, 19 апреля, кто-то из доброжелателей от прокуратуры сообщил Ахмедову о том, что поступило заявление от Габибуллаевой на имя прокурора, где она жалуется на начальника отдела по сносу, который незаконно разрушил её магазин. Новость привела ликвидатора в откровенную ярость. Он тут же позвонил Мамедову и стал требовать, чтобы тот срочно приехал на улицу Приморскую на разборки. Капитан, не обращая внимания на угрозы чиновника, письменно уведомил об этом местного начальника УФСБ, прокурора города и Следственный комитет по Дербенту. Как вспоминает помощница Мамедова – Эсмира, – «Примерно около часа дня в кабинет ворвались двое, раньше я их не видела. Тот, кто постарше, был на взводе, и первое, что он сказал, обращаясь к Мамедову, – «ты чё, сука, думал, я тебя здесь не достану (имеется ввиду здание полиции)? Дальше он грозился, что убьёт его, и говорил всякие непристойности. Я испугалась и буквально прилипла к креслу от страха, пока не пришли СОГовцы».

Когда в кабинет вошли парни из СОГа, Ахмедов, уверенный в своей безнаказанности, стал хамить даже им: мол, вы что сюда явились? Опешившие поначалу от такой наглости, СОГовцы тут же поставили их лицом к стене. В это время полицейские заметили, как рука Ахмедова плавно опускается к поясу, за которым торчала рукоять пистолета. Тогда они положили их на пол, а руки убрали за спину; пистолеты положили рядом. На сайте «ЧК» есть видео, на котором Ахмедов и Гаджиомаров лежат на полу в кабинете Мамедова и первый признаётся, что он начальник отдела по сносу, а оружие принадлежит ему, и что на них имеются все необходимые разрешительные документы. Не прошло и часа, как к зданию ОВД стали подъезжать представители горадминистрации в лице главного архитектора Гаджиева и Фирудина Алхасова – директора того самого кафе «Нега», в котором располагался офис Ахмедова (его родной брат – Роман работает в Управлении архитектуры в комитете по рекламе). Пошли долгие часы маслиата. Был уже вечер, время 18:30, а происшествие всё ещё не зарегистрировано. Спустя ещё полчаса начальник ГОВД Эседуллах Гасанов собственноручно подписывает сводку происшествий, где указывается инцидент с нападением на сотрудника полиции в его кабинете, но отправлять его в центральный аппарат МВД не торопится.

Проходит ещё несколько минут, он подписывает и отправляет новую сводку с изменённой формулировкой, где якобы предоставлен рапорт сотрудника ОВД, о том, что в Дербенте, по ул. Агасиева, 10, возле здания ОВД, двое работников администрации Дербента словесно угрожали ему убийством. Однако в руки корреспонденту «ЧК» попала копия первой сводки за подписью самого Гасанова, где указывается, что нападение было совершено именно в кабинете № 88 на третьем этаже ОВД.

Во время нашей встречи Гасанов заявил, что«никакого нападения на сотрудника не было вовсе, это капитан инсценировал нападение, чтобы потом шантажировать чиновников. Он их сам пригласил в кабинет, потом вызвал оперативную группу. Что касается оружия, так ведь у них имеются документы. А Ахмедов и Гаджиомаров сейчас находятся в МРСО Дербента. Я думаю, что скоро мы возбудим уголовное дело на Мамедова. Если бы он не был мошенником, стал бы я обвинять его в преступлении?!». На возражение по поводу того, что Мамедов всего лишь инженер по связи, заведует только проводами и не может шантажировать, так как не ведёт дел,Гасанов промолчал.

На записи камер наружного наблюдения отчётливо видно, как два вышеназванных чиновника бодрым шагом без сопровождения идут по лестнице вверх и у проходной никто их не останавливает. Следователю городского МРСО Александр Оруджев сказал, что они ведут расследование и, по закону, имеют право в течение трёх дней ничего не комментировать. На самом деле, примерно через 3–4 часа после того, как Ахмедова и Гаджиомарова завели в камеру предварительного задержания в ОВД, их благополучно отпустили. Более того, до сих пор на них не возбудили уголовного дела. Почему начальник ОВД и следователь МРСО откровенно обманывали не только общественность, то есть журналистов, но и собственное начальство – министра ВД (вместо одной сводки в Махачкалу отправили совсем другую информацию), неизвестно. Можно лишь предположить, что Гасанов таким образом пытается выслужиться перед Имамом Яралиевым на тот случай, если не пройдёт переаттестацию и его лишат должности начальника ОВД. Возможно, в таком случае Яралиев возьмёт его к себе на какую-нибудь хлебную должность.

Синдром Адильгерея

В городе до сих пор популярна старая байка про то, как однажды Адильгерей Магомедтагиров в бытность свою начальником Дербентского ОВД якобы в приватной беседе сказал, что нет необходимости особо «потеть», борясь с преступностью. Будет достаточно и того, если он заберётся на крепостную стену и крикнет оттуда «УУУ!» – сразу все горожане от страха попрячутся. Байка старая, но, видимо, живучая. Иногда кажется, что у многих, особенно у тех, кто ограничен в интеллекте и при этом едет в Дербент на начальственную должность, превратное представление о местных жителях: такие люди думают, что им достаточно крикнуть «УУУ!». Но им невдомёк, что в самый разгар лихих 90-х Магомедтагиров дал дербентцам то, что у них было когда-то отнято, а именно, возможность спокойно ходить по городу ночью, укладывать детей не под грохот канонады и звуков автоматных очередей, а под колыбельную. Дошло до того, что можно было оставлять машину на улице, без опасений, что её угонят. Впервые в истории города начальник ОВД пользовался большей популярностью, чем глава администрации. За это горожане позволяли Адильгерею многое. Например, однажды один из его братьев на зелёном BMW подъехал к продуктовому ларьку, отоварился на целый пакет и уехал, не заплатив. Девушка проводила его взглядом, но ничего не сказала. Это была плата за спокойствие, за, возможно, и мнимые, но всё же гарантии безопасности. В отличие от современных хозяев города, он понимал: чтобы у дербентцев что-то взять на рубль, надо сначала дать им что-то на два. К слову, кроме уже разрушенного магазина на улице Третьего интернационала, функционирует огромный торгово-развлекательный комплекс «Хаял», у которого отсутствует какая-либо проектно-техническая документация. Чуть ниже от него заново (после пожара 13 сентября 2009 года) началось строительство элитного вещевого рынка «Арзу». Однако специалисты Минкультуры РД, Дербентского государственного историко-архитектурного и художественного музея-заповедника, в чьём оперативном управлении находится памятник «Северная крепостная стена», признают, что возобновление строительства может послужить причиной оседания фундамента стены, что неизбежно приведёт к частичному или полному её разрушению. В пятидесяти метрах от разрушенного объекта Бичах, прямо на крепостной стене, расположился трёхэтажный ресторан «Нарын-кала». Говорят, что собственником заведения, хоть и опосредованно является глава города. Возможно, теперь в охранном списке ЮНЕСКО окажется не только фрагмент северной крепостной стены, но и элитный общепит мэра. Так, может быть, прежде чем самовольно разрушать чужую собственность, на которую имеются разрешительные документы, стоило бы начать со своих личных объектов? Например, с ресторана «Нарын-кала» или с автозаправочной станции «Алпан», которая стоит буквально на пешеходном тротуаре по улице Агасиева? В таком случае народ бы поверил в искренность намерений власть предержащих и не стал бы возражать против мелких объектов, которые, возможно, портят общий вид.

Вот оно что, Михалыч!

Несколько месяцев назад Фирудин Алхасов – тот самый владелец ресторана «Нега» – выступил по местному телевидению и громогласно заявил, что осознал свою ошибку и поэтому он, как патриот города, решил самовольно снести начатое строительство объекта на территории парка на улице Пушкина. Однако, спустя некоторое время, новоявленный патриот вдруг передумал и снова начал возводить опалубку на объекте. В городе стали говорить, что мэр обещал ему за этот демонстративный жест участок в другом районе города, но когда предприниматель понял, что Яралиев не сдержит обещания, то, плюнув на собственные заявления, решил возобновить стройку. Глава города не мог позволить выставить себя на посмешище, поэтому пришлось срочно изыскивать «внутренние резервы» где-то в районе улицы Сальмана. Только после этого Алхасов разобрал опалубку. Пока готовилась статья, в редакцию «ЧК» обратился житель Дербента Габибулла Гаджиев. Он рассказал, что «давно вышел на пенсию и вроде самое время посвятить оставшиеся годы внукам. Но, к сожалению, так получилось, что его бывший сосед продал свой земельный участок в 9 соток другому лицу – Халикову. Причём участок сдвоен не в ширь, а в глубь, то есть по 4,5 сотки одна за другой. Так вот: новый сосед построил на этой крошечной территории многоквартирный четырёхэтажный дом. И это в частном секторе. Отныне все 24 балкона смотрят в наши дворы – мы словно в аквариуме. В апреле 2010 года я пригласил в то время главного архитектора Сергея Ягудаева. Он возмутился увиденным и пообещал принять самые решительные меры. Но, видимо получив от Халикова, мзду успокоился надолго. Так, что в июле того же года пришлось обратиться с письменным заявлением к прокурору города Изету Гаджиеву. Вскоре он вместе со своим помощником Шихахмедовым, а также со специалистами из горархитектуры Махмудовым и Гамдуллаевым приехали на строящийся объект и убедились, что дом действительно строится, причём с грубейшими нарушениями строительных норм. Все присутствовавшие в этот день начальники в один голос высказали жителям по соседству, что немедленно приостановят строительство этого объекта. Но спустя две недели мы поняли, что строительство многоквартирного дома в частном секторе не только не будет приостановлено, а наоборот, темпы работ ускорились, словно те торопятся его скорее сдать. Просто понять не могу, как можно строить такой дом на непредусмотренной для этих целей площадке. Ведь, для этого нужны подъездные пути не только для частного автотранспорта, но и, не дай Бог, для пожарной машины, и для «скорой». Тут же должны быть установлены пожарные гидранты, а про отдельную подстанцию, системы жизнеобеспечения я вообще молчу. Как такое можно было вообще разрешать? К тому же на этот дом нет проектно-технической документации».

P. S.

Начальник отдела по сносу Ахмедов, видимо получив от главы города индульгенцию, решил, что отныне именно он будет решать, чей объект оставить в сохранности, а чей – снести. Подменяя собой законы и действующую Конституцию РФ, они, похоже, не в полной мере отдают себе отчёт в том, что посягают на основы государства. Более того, разрушая веру гражданина в справедливое правосудие, они усиливают протестные настроения в обществе, дезинтегрируют активные массы, чего не может позволить себе ни одно государство, так как это вопрос его национальной безопасности. Или мы будем жить вне рамок правового поля, по понятиям зоны, где есть урки и терпилы?