Заносы после сноса

27 августа в Карабудахкентском районном суде состоится очередное заседание по уголовному делу в отношении четырёх жителей села Доргели. Активисты села с одобрения общественности собирались строить на заброшенном участке стадион и снесли часть долгостроя 40-летней давности для расширения его территории. Но оказалось, что участок и здание, находящиеся в собственности мечети, параллельно оформлены на частное лицо.

В 1999 году недостроенное здание детского сада и земельный участок площадью почти 1,85 га были переданы в распоряжение сельской Джума-мечети. В 2008 году на основании постановления главы администрации района было оформлено право собственности и проведены кадастровые работы по определению границ участка.

17 мая в здании администрации состоялось заседание общественного совета села, на повестку вынесли вопрос о сносе части строения, мешающего строительству стадиона по типовому проекту. Предложение было поддержано единогласно. Администрация села и жители знали об этих планах и поддержали их. Двумя днями ранее решение привели в исполнение.

Тут появился «параллельный» собственник здания и прилегающего к нему участка на 8 соток – Набиюлла Батдалов.

 

Двое на одного

 

Сейчас следствие утверждает следующее: в мае 2017 года председатель Общественного совета Юсуф Амиров, а также Джабраил Гамзатов, Батыргаджи Магомедов и Имамутдин Алигишиев, зная о незавершённом строительстве на территории, принадлежащей Батдалову, убедили жителей села в том, что сносят здание для благоустройства и расширения стадиона. В деле также фигурирует Тавлуев Г. Ю. – управляющий автокраном, которого ввели в заблуждение и наняли на коммерческой основе. Обвиняемые сняли листы шифера, железобетонные плиты и деревянные части кровли, а также сорвали металлические столбы ограждения и снесли стены здания. А после выгрузили в мусорную свалку.

Материальный ущерб Батдалову оценили в 233 с лишним тысячи рублей.  Доргелинцам вменяют ч. 1, ст. 167 УК РФ – умышленное уничтожение чужого имущества с причинением значительного ущерба.

Батдалов утверждает, что на участок и расположенные на нём объекты имеются все правоустанавливающие документы. Он купил у Абуюсупа Исагаджиева, и до окончательного оформления имущество находится под его управлением по доверенности собственника. В деле фигурирует свидетельство о госрегистрации права, судя по которому объекты принадлежат Исагаджиеву ещё с июля 2001 года. В подкрепление своих доводов он ссылается на договор купли-продажи под личное подсобное хозяйство и передаточный акт 1999 года. Объекты были проданы Исагаджиеву решением совхоза «Им Д. Коркмасова».

Интересно, что доверенность собственника, о которой говорит Батдалов, была оформлена 22 мая 2017 года, то есть уже после инцидента. А договор купли-продажи был составлен уже в июле. Тогда же был оформлен передаточный акт. До сих пор всё обходилось распиской от Исагаджиева, датированной февралём 2014-го. В договоре купли-продажи прописано, что стоимость земельного участка составляет 1 млн, а долгостроя – 500 тысяч, а в расписке сумма сделки оценена в 5 млн.

 

Перемены в следствии

 

Но скелет обвинения приобрёл нынешнюю форму далеко не сразу. В предыдущей редакции активистам вменяли также хищение металлических труб, составлявших ограждение, которое, согласно показаниям Батдалова, он возвёл по периметру после покупки участка. Из-за чего сумма ущерба доходила до 330 тысяч. Подозреваемые наличие труб отрицали.

Этому предшествовали другие следственные пируэты. Известно, что 24 июня 2017 года и. о. следователя СЧ СУ МВД по РД, майор юстиции Э. А. Гаджибалаев и вовсе отказал Батдалову в возбуждении уголовного дела: он не увидел состава преступления в действиях доргелинцев, раз здание демонтировали с согласия мечети.

31 июля это решение было отменено заместителем начальника СЧ СУ МВД по РД подполковником юстиции Н. Т. Батырбиевым. Он пришёл к выводу, что его коллега поторопился с выводами и нужно установить и опросить очевидцев происшествия, установить местонахождение пропавшего имущества и лиц, причастных к краже. И продлил срок дополнительной проверки на 15 суток. На следующий день последовал рапорт от Гаджибалаева, в котором он просил откомандировать его обратно в СО №2 СУ МВД по РФ по Махачкале и передать материалы другому следователю.

Житель села Юсуф Магомедов уверен, что обвинительное заключение составлено на ложных показаниях свидетелей – сельчан, имеющих личную неприязнь к обвиняемым, поскольку Общественный совет не дал им завладеть территорией общего пользования.

По словам депутата Карабудахкентского района, Абсалитдин Мурзаев также убеждён, что сегодня они объединились, поскольку у них всё сопряжено. «Если один проиграет, другие по принципу домино пойдут», – считает Мурзаев, подразумевая показания жителей села Шугаиба Джанатлиева и Абсалама Абсаламова, которые имеют притязания на части спорной территории.

Из материалов дела также не совсем понятно, кто является пострадавшей стороной, поскольку, допросив свидетелей, и. о. следователя СЧ СУ МВД по РД М. Магомедов 9 августа возбудил уголовное дело о причинении ущерба в 330 тысяч рублей Исагаджиеву. Хотя известно, что заявление поступило от Батдалова и, судя по формулировкам следователей, было оформлено так, что он действует от имени и в интересах Исагаджиева. Тем не менее 29 августа потерпевшим по делу был признан именно Батдалов.

Мурзаев отмечает непритязательную позицию Исагаджиева: «Он перед сельчанами заявил, что категорически отказывается выступать потерпевшим. Уверяет, что не писал заявления в полицию и никаких претензий к общественникам не имеет. То, что он фигурирует как потерпевший – ошибка следствия. И мы считаем, что она не случайна. Когда выяснилось, что у Батдалова нет документов на землю и здание и он не может быть заявителем или пострадавшим, в деле появился Исагаджиев, который не заявлял в органы о причинении ему умышленного ущерба».

До возбуждения уголовного дела следователь Магомедов получил в Кировском районном суде у судьи Гадиса Гадисова разрешение на проведение обыска. 19 августа 2017 года, в 6 утра, около 200 омоновцев обыскали дома 10 членов общественного совета. В поисках строительных материалов они прошерстили под диванами, кроватями, в кухнях и детских. «Вся история с маски-шоу была затеяна с одной целью – запугать народ», – считает Мурзаев.

 

Тайное право

 

В итоге следствие пришло к выводу, что в деле есть материал, содержащий сведения о новом преступлении. Уголовная тень сгустилась над бывшим главой села Зайнулабидом Батырмурзаевым. По мнению следователя, в феврале 2002 года Мировой суд судебного участка №58 Карабудахкентского района РД обязал администрацию Доргели не чинить препятствия Исагаджиеву в пользовании незавершённым объектом и прилежащим участком. Но Батырмурзаев в 2008 году согласовал границы формируемого на тот момент участка в пользу мечети (на сегодня уголовное дело на Батырмурзаева не заведено). Между тем, судя по различным показаниям (обвиняемых и чиновников), о правах Исагаджиева (а впоследствии – Батдалова) на эти объекты не знал никто.

Свидетель Ибрагим Джанмурзаев, занимающийся сбором документов для регистрации права собственности за мечетью, рассказал, что беспрепятственно получил документы о госрегистрации. Он слышал, что у Батдалова есть правоустанавливающие документы, но никогда их не видел. В то время как он занимался сбором документов, никаких обременений на участок не было.

Эту позицию поддержали преемник Батырмурзаева Имамутдин Абсаламов, действующий глава села Гамзат Мурзаев и сам Батырмурзаев. Последний пояснил, что в январе этого года лично принимал участие в разграничении участка. Оно показало, что незавершённый детский сад располагается на территории участка мечети.

Амиров ставит под сомнение легитимность правоустанавливающих документов своих оппонентов. «На первичные документы никто не смотрит, – говорит он. – Они сделаны незаконно. Например, решение о регистрации прав собственности Исагаджиева датируется 2013 годом, а квитанция об оплате пошлины – 2016-м. Как это возможно? А о заседании в мировом суде и его решении вообще никто не знал. Оно только сейчас выплыло». Кроме того, право собственности, если бы оно существовало на самом деле, по его словам, было бы отражено в похозяйственной книге, а этого нет. ]§[

Номер газеты