Ему прочат блестящее будущее. Без тени сомнения следует признать, что из всех действующих чемпионов мира с российским паспортом Хабиб Аллахвердиев – самый желанный боец для американских промоутеров и телеканалов. После победы над Хоаном Гузманом и завоевания чемпионского пояса по версии WBA дагестанец стал интересен промоутерской компании великого Оскара де ла Хойи и крупнейшему американскому каналу… Всего этого могло бы не быть. Хабиб был на грани завершения карьеры в самом расцвете сил. Но Аллахвердиев остался и рассказывает читателям о тонкостях профессионального бокса, интригах, нечистоплотности менеджеров и самом счастливом дне в своей жизни… И он не связан с боксом.
– Хабиб, ты довольно уверенно смотрелся в чемпионском поединке против Гузмана. И был, по мнению специалистов, на голову выше соперника. Но записки судей вызвали некоторое недоумение, и, согласно им, твоё преимущество было минимальным. Сейчас, по прошествии времени, посмотрев этот бой в записи, ты можешь дать свою оценку этому бою. Насколько их цифры соответствуют действительности?
– После боя мой менеджер Владимир Хрюнов сказал, что судейская коллегия вообще хотела меня дисквалифицировать, якобы за грубость. На самом деле ничего грубого я в этом бою не сделал, и не смогли дисквалифицировать. Они хотели использовать все шансы, только чтобы забрать этот пояс. Была проделана большая работа – вложили много денег в Гузмана («ЧК» №48 от 07.12.2012 г.). И всё это было сделано с одной целью: оставить пояс за океаном и начать зарабатывать на этом боксёре. Ведь когда спортсмен имеет титул чемпиона мира, с ним уже по-другому разговаривают, предлагают хороших, именитых соперников, большие деньги. Они так и планировали: сначала потратиться на Гузмана, а затем начать зарабатывать. По справедливости итогом этого боя должен был стать технический нокаут. Но… судейство было предвзятое. Это было заметно. Хотя бы по рефери. Он попросту мне мешал. Всё время отталкивал меня от соперника, не давал добивать его, заставлял работать на той дистанции, которая была выгодна Гузману. В бою очень многое зависит от рефери. По телевизору такие мелкие грязные штучки не совсем заметны, но когда находишься в ринге, ощущаешь это очень сильно. Он не засчитал нокдаун, а уже одно это могло сделать разрыв в счёте большим. Причём как в третьем раунде, так и в пятом. Хотя на повторе было видно, что это был чистый нокдаун. А в восьмом раунде, прежде чем упал соперник, я провёл хорошую серию – мы вошли в клинч, нас отодвинули, но я успел зацепить дальним левым боковым ударом. Он упал, но вновь рефери не начал ему отсчитывать. При этом один из боковых судей отдал победу в этом раунде моему противнику. Притом не только в раунде, но и бою. Таким образом, получилось, что двое судей признали победителем меня, а третий – Гузмана. После такого трудно не подумать, что один из боковых судей точно был на их стороне. До 7-го раунда я не обращал внимания на предвзятость рефери, но затем не выдержал и оттолкнул его в одном эпизоде. Их план дисквалифицировать меня в реальности не мог осуществиться. Они попросту побоялись бы такого решения. Тогда принялись считать очки, хотя по идее должен был быть технический нокаут, так как мой соперник после 8-го раунда не мог продолжать бой. Надеялись, что так получится выиграть. Один судья явно симпатизировал их стороне, может, и второй не тем глазом смотрел этот бой. В общем, надежды у них были. Гузман при объявлении ринг-анонсером победителя сидел в углу поникший, но, как только услышал свою фамилию, сразу воспрял духом, надеясь, что и второй судья отдаст ему победу.
– А что вообще случилось в том эпизоде? Как он умудрился заработать эту травму ноги?
– Гузман – довольно приличный боксёр. Не проигрывал с 97 года. А главное – никогда не оказывался на полу. Для многих боксёров это очень важная вещь. Я тоже никогда не был на полу, и, если так случится, думаю, смогу себя проконтролировать. Как мне кажется, Гузман боялся проиграть именно вот так, досрочно, побывав на полу. Не могу это знать наверняка, но уж слишком артистично начал хромать, в голове прокручивая план именно такого исхода боя, в надежде сорвать бой. Главное, чтобы обошлось без нокаута...
– Ты теперь чемпион, и наверняка твои бои будут теперь только большими. В реальной перспективе кто может стать твоим следующим соперником и с кем ты хотел бы встретиться в ринге? Что ты можешь сказать о раскрученном Дэнни Гарсии?
– Компания Golden Boy1 предложила мне подписать с ними контракт, идут переговоры. Они сразу предлагают бой с Ламонтом Петерсоном, который недавно выиграл Амир Хана. Он чемпион по версии IBF. Я и сам бы хотел с ним схлестнуться, довольно интересный боксёр. Этот бой может быть показан каналом HBO2. Жду их контракта, и если к нему не будет вопросов, то с удовольствием подпишу. Есть интерес и со стороны Боба Арума3, мне об этом на днях сказал Хрюнов, которому и позвонил Арум. Касаясь Дэнни Гарсии, скажу, что бой с ним – самый хороший вариант. Это привлечёт внимание болельщиков, и, конечно, он выгоден с финансовой стороны. Если я выиграю Петерсона, то смогу выйти на Гарсию. Ведь в таком случае у меня будет два пояса, а он является суперчемпионом в нашем весе. Этот поединок будет за звание абсолютного чемпиона. Он физически очень сильный боец с хорошо поставленным ударом, спокойный, терпеливый. Знаю, что Гарсия будет биться до конца, не заботясь: «А вдруг я проиграю нокаутом?»
Дорого…
– Ты сотрудничал с Костей Цзю, но из-за его занятости подготовкой к бою Поветкина твоя команда решила отказаться от его услуг. Что-нибудь ты потерял, прекратив сотрудничество, и планируешь ли ты его в дальнейшем возобновить?
– Потерял ли? Нет, не потерял. Думаю, необходимости в нём нет. Это и с финансовой точки зрения невыгодно. В Америке даже супертренеры столько не просят, сколько он. Конечно, Костя проводит хорошие тренировки, но у него попросту не хватает на меня времени. Он ведь и Лебедева тренирует. А мне нужен тренер, который всегда со мной. Он должен находиться ежедневно в тренировочном лагере, смотреть мои спарринги и бои моих соперников, анализировать их, строить тактику на бой. Но с Цзю этого ведь не происходит. Потренировались с ним несколько раз в фитнес-клубе, в котором полно посторонних людей, девушек. А нам нужен закрытый спортзал, который будет, как гараж, чтобы никто нам не мешал. Мы ведь не в ГУМе…
– А что интересного привнёс в твою подготовку Цзю? Узнал ли ты что-то новое во время работы с ним?
– Да, немало полезного я для себя почерпнул в ходе работы с ним. Например, он научил меня давлению на соперника – во время атак быть всё время рядом с противником, необязательно его бить, но прессинговать. Это происходит на дистанции вытянутой руки, в которой я могу попадать, но при этом успевать уклоняться от ударов противника. Такая напряжённая обстановка изматывает соперника. И можно делать с ним что угодно, добавляя финты разные, подлавливая его на ошибках. Костя очень легко довёл до меня эту систему. Но ещё не на 100% освоил этот стиль, бывает, что попаду и слишком далеко отхожу назад… Бой с Гузманом был очень нервным, я работал не так спокойно, как в других поединках. Знал, что нужно больше риска именно из-за околобоксёрских моментов, а не из-за соперника… Нужно было обострять ситуацию, не ждать, пока он раскроется, надо было бить и бить. Иначе судьи отдали бы победу не мне.
– В начале своей профессиональной карьеры ты жил, готовился и выступал в США. Можешь ли ты сравнить уровень инфраструктуры профессионального бокса Америки и России? И, вообще, корректно ли такое сравнение?
– Конечно, мы сильно отстаём от Америки. Это относится как к подготовке, так и зрителям. У них настолько хорошо разбирающиеся в боксе зрители, что понимают этот спорт лучше, чем многие наши комментаторы. С ними вообще отдельная история. Иногда бывает такое чувство, что они болеют не за меня, россиянина, а за американского соперника. А когда я боксировал в любителях, на чемпионатах страны, их национальные пристрастия и вовсе были обыденностью. Можно посмотреть в Интернете финальный бой чемпионата страны 2004 года и понять, о чём я говорю… А когда видишь, как простые болельщики понимают бокс, хочется биться именно в таких странах. Американские фанаты в начале поединков болеют за своих боксёров, но по ходу боя, замечая, что соперник ведёт себя достойно, принимают его сторону. Меня после поединка поздравляли болельщики, они радовались тому, что пришли и увидели такой бой. Им главное, чтобы было хорошее зрелище. Другая составляющая бокса – спортзалы. Их уровень очень высок. Они сделаны полностью под бокс. В них есть всё для полноценной подготовки. А у нас только сейчас такие залы появляются. На данный момент только в Лужниках есть уровневый клуб «Академия бокса», я там трижды готовился к боям. А до этого в Чехове, на базе любительской сборной. Но условия там не сравнятся с теми, что есть в Академии бокса.
Там ты никому не нужен…
– А чем отличается работа американских тренеров от российских? На что делают упор и те и другие?
– У нас профессионального бокса как такового вообще нет. Он сейчас только начал зарождаться. Российские специалисты не знакомы с тонкостями подготовки профессиональных боксёров. Тот же Поветкин. Он долгое время топтался на месте, и только спустя какое-то время его команда решила пригласить в Россию специалиста Тедди Атласа. Сейчас Цзю начал этим заниматься в нашей стране.
Просто, чтобы подготовить профессионального боксёра, надо самому пройти через это. И не обязательно быть самому бойцом, но хотя бы видеть, как готовят профи в Америке, присутствовать на их занятиях необходимо. Тренеры по любителям не смогут готовить профессионалов. Это абсолютно разные вещи. Надо уделять очень много времени физической подготовке. Бывают технически прекрасно оснащённые боксёры, которые четыре раунда способны избивать противника. Ну а в пятом раунде начинают уставать, а в таком состоянии любой пропущенный удар может решить исход боя. А если человек физически сильный, он способен выдержать множество ударов, даже устав, его организм не начинает разрушаться, в отличие от слабого в этом плане бойца.
– Тебе не понаслышке знаком любительский бокс. Можешь ли ты сравнить подготовку любителей и профессионалов? Если бы у тебя была возможность отмотать время назад, ты бы пошёл вновь в любители или с ходу стартовал с профи, как это принято у мексиканцев, к примеру?
– Назад бы точно не вернулся. Допустим, боксёр готовится к чемпионату России, делает на этот турнир ставку. Но в жизни разное ведь бывает. Где-то рассечение получил, заболел и не попал на чемпионат страны – всё, ты целый год теперь никому не нужен. На следующем чемпионате России, допустим, тебя засудили, опять – никому не нужен. Только ездишь на какие-то турниры и всё. Главное – это чемпионат России. Если в призёры войдёшь, хоть какая-то перспектива появляется. А Олимпиада вообще раз в четыре года. Выходит, только раз в четыре года у любителей есть возможность заработать $200 000–300 000. Но, во-первых, надо туда сначала попасть. А это очень тяжело. А во-вторых, надо на ней выиграть. Это ведь непросто.
– Российская школа бокса одна из сильнейших в любительском спорте. Но зачастую результат достигается методом изнурительных тренировок. Ты как профессионал можешь сказать, что как для результата, так и для здоровья спортсмена полезнее – многочасовые длительные тренировки или короткие, но интенсивные занятия по методу западной школы?
– Я был очень долго в любителях. В моей жизни прошло множество любительских сборов. Нас на них просто «убивали». Мы бегали по полтора-два часа. Я думаю: а нужны ли были такие нагрузки? Зачем было по два часа бегать любителю, если сам поединок продолжается 8–9 минут? Ему нужно бегать в бешеном темпе 10 минут. А у профессионалов бой длится, с учётом перерывов, около часа. Для этого мы проводим короткую интенсивную часовую тренировку. Отдыхаем 15 минут и после этого переходим на ОФП (общая физическая подготовка – «ЧК»). Короткая, интенсивная тренировка, больше ничего не нужно. Ну и качка. Но не стандартная, как у бодибилдеров, а наоборот, быстрая, со взрывами. Отрабатывая те качества, которые понадобятся в бою. А любители этого не делают. У нас были круговые тренировки. Но они работали иначе. Тренеры по любителям говорят: «Вам легко. В зале один человек, и все работают на него. А у нас по 40 человек и невозможно со всеми работать».
– Ты можешь сказать, сколько необходимо денег потратить профессиональному боксёру, чтобы подготовиться к поединку за восьминедельный цикл? Включая абсолютно все расходы. Это и услуги тренеров, спарринг-партнёров, диетологов, массажистов, врачей. И прочее…
– Это зависит от многих вещей. Допустим, гонорар тренера. Хороший наставник берёт $20 000 за двухмесячную подготовку. Но в команде бывает их несколько. Это и главный тренер, и его помощник, держащий лапы, и тренер по физподготовке. Услуги менеджера. Зачастую менеджеры сами бывают спонсорами боксёра. Чаще всего это люди при деньгах. Они могут вкладывать деньги в бойца, веря, что всё окупится. А основная задача – следить, как тренируется боксёр, что ест, какие медикаменты принимает, с кем спаррингуется. Все эти вопросы решает менеджер. От гонорара ему положено 25%. Грубо говоря, $100 000 на подготовку к поединку у спортсменов уходит. Но мне всегда, на протяжении всей карьеры оказывает поддержку Имам Яралиев. А при подготовке к последнему бою меня поддержал президент Дагестана Магомедсалам Магомедов, выделив $100 000. Это, конечно, помогло. У меня были все необходимые медицинские препараты, которые не запрещены законом при прохождении допинг-теста. (Ст. 2 п. 14 Федерального закона «О спорте» – «ЧК».)
– В России всё чаще и чаще проводятся боксёрские шоу. На твой взгляд, их уровень интересен западному зрителю? Если рассмотреть с позиции главной российской домашней звезды, Дениса Лебедева? Уровень его оппозиции, к примеру. Те же Рой Джонс и Джеймс Тони в нынешнем их состоянии – это те соперники, которые должны приезжать в Россию, на шоу с такой раскруткой. Это разве не миссматчи?
– Лебедев? Его в Америке никто не знает. Вернее, знают, что есть такой боксёр, Лебедев, ведь у него чемпионский пояс, но то, что он с кем-то боксировал, как проходил этот бой, не знают. Он дерётся в основном в России. Естественно, надо выходить из «дома». Ехать в Америку, боксировать там. Но для этого надо быть интересным американской публике, чтобы тебя показывал HBO. Если бы я был на месте Лебедева, я бы выбрал поездку в Америку, а не поединки в России. 100%. Нельзя драться подолгу в нашей стране. Такие бои фанаты, специалисты пережёвывают в Интернете. Ему, наверное, это тоже скоро надоест.
– Говоря о Лебедеве, его выходы на ринг, интервью – это не признак национализма? Допустим, если ты выйдешь в папахе на турнире в России и будешь благодарить всех мусульман за поддержку, тот же Хрюнов не сделает тебе замечание, что не надо так показывать перед всей страной свою нацпринадлежность?
– Многие говорят о его манере выхода в ринг. Даже сами русские об этом говорят с упрёком. Беретка, тельняшка, ВДВ… Это его личное дело, пускай что хочет делает. А что касается меня, думаю, мне бы позволили всё. Если я захочу, я выйду, как посчитаю нужным. Тот же Хрюнов мне ничего не может сказать. Но есть близкие люди, которые могут посоветовать: «Хабиб, не стоит так делать». Но и сам буду думать: а правильно ли это, не раздуют ли из этого национальную тему? А так, я сам решаю, как выходить, под какую музыку. В Америке я появился под лезгинскую музыку, и забавно, что её включили затем вместо российского гимна.
Кайф должен быть другим…
– Хабиб, твоё дело – выходить в ринг и выигрывать. Но ты уже давно варишься в этой системе. На твой взгляд, в профессиональном боксе действительно так много интриг, подводных течений, как принято считать? Или тебе ещё не попадались ребята наподобие Дона Кинга?
«Грязных» промоутеров в профбоксе действительно хватает. Эти люди очень хитрые, коварные. Могут тебя называть сыном, а сами ждут момента, чтобы вонзить нож в спину. В начале карьеры такие люди попадались. А различные интриги есть везде, где крутятся деньги. Даже в любительском боксе, хотя там денег гораздо меньше. Просто в любительском спорте об этом меньше говорят. Взять хотя бы последнюю Олимпиаду. Ты ведь видел, какой там был бардак? Как на ней вытягивали англичан… И правила на руку для таких ситуаций. Если объявили победителем одного спортсмена, никто не вправе, даже если докажут несправедливость, менять решение судей. Только один раз было принято решение изменить итог боя, это как раз случилось с украинским боксёром Василием Ломаченко на чемпионате мира. И у меня были такие поединки, когда я избивал своего соперника, но победу отдавали не мне. После такого поднимался шум, люди с федерации бокса говорили: «Мы накажем судей, дисквалифицируем их». Но мне какая разница, что вы с ними сделаете, если я уже сошёл с дистанции, пролетел?
– Очень многие спортсмены после завершения карьеры меняют спорт на политику. Ты себя видишь на этом поприще?
– Не думаю. Планирую развивать спорт в республике. Не обязательно, что это будет профессиональный бокс. Неважно. Главное, чтобы дети, молодёжь занимались спортом. Цель не в том состоит, чтобы все они становились профессионалами. Это уже будет зависеть от их желания. Если будет возможность, хотим построить спорткомплекс с хорошим оборудованием для занятий различными единоборствами. В Каспийске или Дербенте… Посмотрим.
– А может, с твоими знаниями, опытом, связями необходимо развивать в Дагестане именно профессиональный бокс?
– Меня даже сейчас просят оставить бокс, говоря, что это грязное дело. Объясняя, что это харам драться за деньги, бить людей. Я и сам не знаю… Но браться за такое дело, брать ответственность за то, что это возможно, действительно харам. И тренировать при этом ребят, выставляя на такие поединки, я не хочу. Хочу, чтобы люди ходили в спортзалы, занимались спортом, были сильными, я за это.
– И ещё, очень много спортсменов, как и людей разных профессий, занимаются разными нехорошими делами, шатаясь по клубам, употребляя алкоголь. Хабиб, можешь что-нибудь сказать людям, которые имеют такие, не совсем правильные жизненные ориентиры?
– Я прошёл через это – посещал злачные места, позволял себе расслабиться. Конечно, такие вещи нас только унижают, делают слабыми, мы занимаемся самоуничтожением. От этих занятий ведь нет ничего хорошего. Ты ходишь в такие места, не приходишь домой, не проводишь время со своей семьёй, детьми. Это слабость, трусость. Я ненавижу своё прошлое за это. Я прошу всех оставить непристойное поведение. От этого пользы нет, только вред. И в этой жизни, и в следующей. Например, люди пьют, курят. Они находятся в больном состоянии. Многие знают, видят, но всё равно повторяют... Унижаются, а ещё попадают в Интернет, и другие видят то, насколько они несчастные люди.
Когда мою жену забрали в больницу, она должна была родить третьего ребёнка, я десять дней был дома, один. И я начал размышлять. Когда родился третий ребёнок, я почувствовал, что стал отцом… Понял, что так нельзя себя вести. Куда меня это приведёт? Я задумался. Понял, что надо оставить всё нехорошее. И Всевышний мне помог… Мне сейчас очень хорошо, я всё это заменил лучшим. Есть ведь разрешённые удовольствия: попариться в бане, а затем прыгнуть в снег; пойти в спортзал потренироваться, а после него ощутить себя очищенным от негатива. Вот это и есть кайф. Поехать на горнолыжный курорт, покататься. Это большое удовольствие. Не сравнить с той грязью. То удовольствие на самом деле обманчиво. Шайтан приукрашивает…
(В следующем номере читайте, смог ли Хабиб Нурмагомедов сделать ещё один шаг к чемпионству в UFC.)
1Golden Boy Promoution – американская промоутерская компания, занимающаяся организацией проведения профессиональных боксёрских поединков, основанная в 2001 году в Лос-Анджелесе бывшим чемпионом мира в шести весовых категориях, Оскаром де ла Хойей.
2HBO – крупнейшая медиакомпания, осуществляющая вещание по двум 24-часовым кабельным каналам: HBO и Cinemax. Аудитория HBO в США – более 40 млн подписчиков.
3Боб Арум – известнейший в профессиональном боксе промоутер, основатель компании Top Runk. Работает с самыми известными боксёрами планеты.
- 25 просмотров