Каспийскому заводу листового стекла (КЗЛС) удалось быстро оправиться от «валютного шока» после резкой девальвации рубля в конце 2014 года. Сейчас благодаря твёрдым экспортным контрактам завод имеет гарантированные источники валютных поступлений, а ситуация на внутреннем рынке стекла за последние месяцы значительно улучшилась. Однако процедура банкротства предприятия, начатая год назад, до сих пор не закрыта, а финансирование новых линий, которые позволят заводу увеличить выручку, оказалось в зависшем состоянии.
Все основные сюжеты вокруг КЗЛС упираются в государственный Внешэкономбанк, выступивший основным кредитором при строительстве завода, но дагестанские дела для этого «института развития» сейчас находятся далеко не на первом плане. Одна из главных проблем, связанных с сегодняшней ситуацией на заводе, заключается в отсутствии достоверной информации, кто является его конечным собственником – как показывает практика корпоративных войн, это чревато серьёзными рисками для будущего предприятия. Прояснение этого вопроса для общественности – прямая задача руководства Дагестана.
Признаки оздоровления
Судя по прошлогодним финансовым результатам КЗЛС, недавно опубликованным в системе «СПАРК-Интерфакс», 2015 год оказался для завода куда более успешным, чем 2014-й, когда падение курса рубля мгновенно увеличило его обязательства перед кредиторами, номинированные главным образом в валюте. Выручка КЗЛС за год выросла более чем вдвое – от 945 млн до 1,965 млрд рублей, то есть завод остановился в шаге от новой планки, установленной в прошлом году Правительством РФ для крупного бизнеса (2 млрд рублей). Такое увеличение выручки почти позволило КЗЛС уложиться в себестоимость – валовый убыток предприятия в 2015 году составил всего 61,8 млн рублей, тогда как годом ранее он был равен 470 млн. Чистый убыток КЗЛС по итогам прошлого года был по-прежнему велик – 2,984 млрд рублей, но это почти на миллиард меньше, чем за 2014 год. В конце июня управляющий директор КЗЛС Игорь Кремер в эфире «Эхо Москвы Махачкала» сообщил, что план по выручке в текущем году составляет 2,5 млрд рублей.
«Предприятие работает эффективно и на полную мощность, зарплата выплачивается вовремя, задолженности по налогам нет, – описывает текущую ситуацию на КЗЛС его исполнительный директор Абакар Мудунов. – 40 процентов продукции идёт на экспорт в Турцию, Азербайджан, Казахстан, Армению, Грузию, а внутри России стоимость стекла за последний год увеличилась в два раза. Сейчас отпускная цена составляет 230–250 рублей за квадратный метр – ещё полгода назад мы продавали по 110. Для того чтобы погашать кредиты Внешэкономбанка и рассчитываться по зарплате, ЖКХ и всем обязательным платежам, необходимая минимальная цена – 190–200 рублей за квадратный метр, то есть сейчас предприятие имеет возможность работать без убытка».
По словам Абакара Мудунова, контракты на поставку стекла заключены до конца года, и сегодня завод даже вынужден сдерживать продажи, чтобы продукции хватило всем заказчикам – заявки на дагестанское стекло есть даже из Владивостока. «Причина не только в том, что оживились стройки, но и в качестве нашего стекла. Например, у нас светопропускаемость стекла составляет 92 процента – больше, чем по ГОСТу», – говорит Мудунов. В текущем году завод намерен выпустить 185 тысяч тонн продукции – несколько больше, чем объём прошлогодних продаж (175 тысяч тонн). По итогам первого полугодия было выпущено более 95 тысяч тонн готовой продукции, или на 4% больше, чем за тот же период 2015 года.
Институт недоразвития
Но, несмотря на явные признаки оздоровления ситуации на КЗЛС, предприятие по-прежнему находится под процедурой банкротства, которая стартовала прошлым летом, после того как в аудиторском заключении к отчёту завода за 2014 год были выявлены признаки банкротства. 2 сентября исполняется ровно год, как на КЗЛС была введена процедура наблюдения, а 27 января Арбитражный суд Республики Дагестан ввёл на нём следующую стадию банкротства – внешнее управление сроком до 27 июля 2017 года. На тот момент общая сумма требований кредиторов к КЗЛС составляла почти 17,8 млрд рублей.
Основная часть этих долгов (порядка 14 млрд рублей) приходится на ВЭБ. Однако, помимо госкорпорации, в реестре кредиторов КЗЛС в материалах арбитражного дела о банкротстве числится ещё порядка 40 юридических и физических лиц, среди которых как непосредственные контрагенты завода типа поставщика газа ООО «Газпром межрегионгаз Пятигорск» или поставщика сырья из Ульяновской области ОАО «Кварц», так и организации, имеющие к деятельности завода косвенное отношение, например, ООО «Анжи-Арена» и т. д. «Основная деятельность предприятия характеризуется отрицательной рентабельностью. Анализ как абсолютных, так и относительных показателей задолженности показал, что текущая деятельность должника финансировалась в основном за счёт неплатежей кредиторам (неисполнение по обязательствам госкорпорации «Внешэкономбанк»), а также заимствованием денежных средств у сторонних организаций», – говорится в определении арбитражного суда.
Вводя на КЗЛС внешнее управление, суд исходил из того, что активов предприятия недостаточно для погашения его обязательств, уточнив, что восстановление платёжеспособности невозможно при производстве только прозрачного стекла. Ситуацию могло бы исправить доинвестирование в строительство линии по производству энергоэффективных стёкол, что было предусмотрено первоначальным проектом КЗЛС. По словам Абакара Мудунова, объём этих инвестиций не так велик в сравнении с тем, что уже было вложено в создание завода: стоимость второй линии, которая позволит выпускать до 1 200 тонн стекла в сутки, составляет 50 млн долларов, и ещё 8 млн долларов потребует линия по производству энергосберегающего стекла.
Однако источники и возможности вложений в завершение строительства КЗЛС не определены, о чём прямым текстом было сказано в январском определении суда о введении внешнего управления. Теоретически источником финансирования может выступить всё тот же Внешэкономбанк, но сравнительно небольшой дагестанский завод сейчас явно не входит в круг первоочередных забот ВЭБа на фоне тех проблем, которые он получил после Олимпиады в Сочи и начала кризиса на Украине. Уже по итогам 2014 года чистый убыток ВЭБа составил почти 250 млрд рублей – абсолютный антирекорд среди российских компаний, и основными причинами этого стали расходы на создание резервов по олимпийским проектам и на украинские кредитные риски. Одновременно фигурантами уголовных дел оказались топ-менеджеры ВЭБа, которые курировали ряд значимых проектов на юге России – зампред правления банка Анатолий Балло и руководитель департамента развития регионов Ильгиз Валитов. Наконец, в феврале этого года во Внешэкономбанке был назначен новый председатель Сергей Горьков, который сразу же сосредоточился на новых приоритетах развития госкорпорации.
«ВЭБу сейчас явно не до нашего завода – у них множество других дел, – считает Абакар Мудунов. – Мы сами попали в число проблемных активов, но у нового руководства ВЭБа до нас просто не дошли руки. Люди, которые курировали завод, Ильгиз Валитов и Анатолий Балло, в настоящее время являются фигурантами уголовных дел, но «осколки» их команды продолжают влиять на ситуацию на предприятии. Проблемы с ними начались ещё на этапе строительства завода, когда регулярно возникали проблемы с недофинансированием, и продолжаются по сей день».
Чужие среди своих
Позиция Мудунова по дальнейшей судьбе КЗЛС проста: чтобы закрыть долги перед ВЭБом – пусть не за семь лет, а за десять, – необходимо расширять производство. «Предприятие работает, поэтому у меня вызывает большие сомнения понятие «банкротство» – это ситуация, в которую нас загнали искусственно. Если мы банкроты, то как нас могут признавать лучшим предприятием в отрасли? Как могут в таком случае появляться планы по созданию на базе завода целого стекольного кластера?» – задаётся вопросами исполнительный директор завода. Причём, по словам Абакара Мудунова, именно эти неудобные вопросы стали причиной его увольнения в начале июля. 23 августа Кумторкалинский районный суд принял решение о восстановлении Мудунова в должности, но это явно не сняло внутреннего конфликта на предприятии.
По одну сторону конфликта оказались Абакар Мудунов, стоявший у истоков создания КЗЛС ещё в прошлом десятилетии, и обычные сотрудники-дагестанцы, по другую – люди, делегированные извне: внешний управляющий Валентин Гаран из столичного НП арбитражных управляющих «Меркурий» и управляющий директор Игорь Кремер. «Я бок о бок работал со специалистами из разных регионов России, но в Дагестане надо учитывать местные особенности и знать людей, которые здесь живут. У нас зарплата начинается от 25–30 тысяч рублей в месяц – это нормально для Дагестана, но когда на этом фоне приезжие специалисты имеют 300–500 тысяч – это неправильно. Люди знают об этом, и это вызывает у них недовольство. Тем более что ещё вчера гендиректор Кремер утверждал, что мы банкроты, а сегодня он уже управляющий директор, ‘‘выводящий наш завод из банкротства’’», – говорит Абакар Мудунов.
Очевидно, что посредником в этой ситуации могло бы выступить руководство Дагестана, но его активность направлена в несколько ином направлении. Одна из последних инициатив властей, связанных с КЗЛС, – развитие на базе завода стекольного кластера; в середине августа на эту тему в Махачкале состоялась конференция, в которой, по сообщению официальных источников, участвовали порядка 150 предприятий малого и среднего бизнеса из разных регионов страны. Желание правительства Дагестана заниматься новой индустриализацией в модном кластерном формате похвально, но в данном случае напоминает ситуацию, когда телегу ставят впереди лошади. Задача создания вокруг КЗЛС «куста» небольших смежных производств, безусловно, актуальна, но едва ли является первоочередной в сравнении с уже упомянутым вопросом об инвестициях в завершение первоначального проекта предприятия, а также обеспечением его собственной ресурсной базой. Несмотря на то что основное сырьё – кварцевый песок – буквально лежит под ногами в шаговой доступности от завода, его продолжают везти из Ульяновской области.
«Имея под боком карьеры, мы будем только приветствовать возможность закупать песок здесь, а не везти его из Ульяновска», – заметил в упомянутом радиоэфире Игорь Кремер, добавив, что две трети стоимости тонны песка сейчас приходится на его доставку. По его словам, заявки на поставку песка от близлежащих карьеров подавались, но эти предприятия, принадлежащие государству, требуют долгосрочных инвестиционных вложений в инфраструктуру, причём стекольный завод готов забирать с местных карьеров только половину песка, а для оставшегося сырья требуется искать другие рынки сбыта.
Офшорный занавес
Но всё же самый неудобный вопрос, в прояснении которого тоже не обойтись без принципиальной позиции властей, заключается в том, кто является реальным собственником КЗЛС. На этапе строительства и запуска завода его владельцем обычно назывался миллиардер Сулейман Керимов. Однако осенью прошлого года из списка аффилированных лиц КЗЛС исчезли люди, которые ассоциировались с олигархом, например, руководитель керимовской компании «Нафта-Москва» и бывший первый вице-премьер Дагестана Олег Липатов, а также бывший директор инвестиционного департамента «Нафты» Наталья Казакова. При этом структура формальных собственников КЗЛС не изменилась – как и раньше, уставный капитал предприятия на паритетных началах принадлежит двум кипрским компаниям, Geodar Trading Ltd и Truck Provider Service Ltd.
Но кто стоит за этими офшорами теперь, совершенно непонятно – и в этом заключается ещё один серьёзный риск для будущего предприятия. Можно вспомнить, как совсем недавно, в феврале этого года, ростовская компания «Евродон», крупнейший в России производитель мяса индейки, оказалась перед угрозой рейдерского захвата, после того как один из её формальных собственников, компания, зарегистрированная в латиноамериканском государстве Белиз, перешла под контроль структуры «Альфа-Групп» без какого-либо ведома основного владельца «Евродона», бизнесмена Вадима Ванеева. Как вскоре стало известно, офшор появился в числе собственников «Евродона» в тот момент, когда компания вела переговоры о кредитовании своего индюшиного проекта всё тем же Внешэкономбанком. Не исключено, что за белизской компанией стоял топ-менеджер ВЭБа Ильгиз Валитов, арестованный по подозрению в попытке мошенническим путём завладеть долей в «Евродоне» в обмен на предоставление кредитов госкорпорации.
Мораль этой истории проста: в один прекрасный день в Дагестане может появиться реальный собственник кипрских офшоров и предъявить свои требования на стекольный завод, и далеко не факт, что в его планы будет входить развитие производства. В случае с «Евродоном» помогло то, что одним из миноритарных собственников компании был земляк Вадима Ванеева – дирижёр Валерий Гергиев, вхожий в круг президента Владимира Путина. Найдутся ли такие высокие заступники у дагестанского завода – отдельный вопрос. По имеющейся информации, не так давно на КЗЛС побывала серия делегаций аудиторско-консалтинговых компаний – возможно, для обсуждения дальнейших перспектив предприятия. Поэтому в контексте пресловутой деофшоризации экономики руководству Дагестана было бы нелишне способствовать появлению прозрачной и достоверной информации о том, кому сейчас реально принадлежит одно из крупнейших предприятий республики. ]§[
- 1 просмотр