5 августа МВД республики отчиталось о деятельности управления по борьбе с экономическими преступлениями. Суть: с начала года обнаружено 26 врезок, задержано 64 автомашины, задержано 312 тонн нефти и 1328 тонн ГСМ. Масштабы такого явления, как тотальная вовлечённость населения в преступный промысел под покровительством той же милиции, на пресс-конференции не обсуждались.
Лето 2008-го. Дагестанские «нефтедобытчики» ринулись на побитие всех мыслимых рекордов прежней «отраслевой» активности. Корни «золотой», вернее «чёрнозолотой», лихорадки, лежат одновременно в трёх плоскостях: инфляции, ажиотажном спросе на нефтепродукты и… неумении государства наладить контроль над широкой сетью расхитителей, перевозчиков и переработчиков похищенной нефти.
Начало лета, обычно приносящее некоторое торможение не только деловой активности дагестанцев, но и ценовой инерции, в этом году не радует оптимистичными новостями и даже прогнозами практически во всех сегментах потребительских рынков. Но особняком стоят цены на нефть и нефтепродукты. Как выясняется, именно этот фактор делает нашу и без того криминогенную республику ещё более криминально-инициативной. Дагестанцы медленно, но верно становятся нацией, способной лишь на уголовный промысел. Этот тренд отпугивает потенциальных инвесторов существенно более, нежели привычная активность бандформирований. А правоохранительные органы или не хотят или (что более объяснимо) не могут, не умеют обеспечить сохранность вверенного им имущества. А возможно, и участвуют в нелегальном обороте расхищенного.
А ведь есть что сохранять…
И есть кому. Транзитом через Дагестан нефтепроводная сеть «Черномортранснефти» (дочернее предприятие ОАО «АК “Транснефть”») транспортирует порядка 30 млн тонн нефти в год. Протяжённость трубопровода примерно 540 км. Сотрудников собственной службы безопасности нефтетранспортной компании – 660 человек. Ещё 40 сотрудников вневедомственной охраны МВД РД на платной основе обеспечивают сохранность нефти на открытых участках трубопровода. Если посчитать, выходит, что сохранность нефти на каждом из 770 метров дагестанского участка обеспечивает один сотрудник. Казалось бы, сквозь эту шеренгу вооружённых и хорошо оснащённых молодых охранников, к тому же невооружённым глазом видящих и невооружённым ухом слышащих соседей слева и справа, мышь не проскочит. Ан нет…
По нашим оценкам, общий объём похищаемой из трубопровода нефти сопоставим с годовой добычей в самой республике – порядка 200 тысяч тонн в год! В этом обороте – техническое осуществление врезок, перекачка в ёмкости и автоцистерны, обеспечение охраны и беспрепятственного перемещения по автодорогам республики, продажа нелегальным нефтеперегонным заводам (НПЗ), переработка, оптовый и розничный сбыт нефтепродуктов – задействовано порядка 5 тысяч дагестанцев. Стоимостное выражение годового оборота – порядка 5 миллиардов рублей. Практически на всех этапах нелегального производства хорошо налажена «собственная безопасность» расхитителей. И не абы кем, а вооружёнными преступниками. Чем не армия? Кто первым рискнёт назвать этих людей организованной преступной массовой группировкой или даже членами НВФ? Рискнёт ли? А ведь по численности это – дивизия, по оснащённости и конспиративности – целый легион спецназовцев! Так кто же всё-таки назовёт вещи своими именами? Поверьте, все кто угодно, только не милиция и прокуратура. Объясняется всё очень просто: владельцами нелегальных НПЗ в подавляющем числе случаев являются высокопоставленные чиновники и неприкосновенные лица влиятельных кланов. Сама милиция обеспечивает преступникам неприкосновенность и защиту от уголовного преследования.
Хотите подтверждения?
Эпизод-1
12 июля примерно на 150-м километре магистрального нефтепровода службой безопасности отряда «Сулак» задержаны два гражданина, которые вели наблюдение в бинокль за перемещениями охранников. Для установления личности их доставили в Кизилюртовский райотдел милиции. Задержанный (некий Шихалиев, житель села Зубутли-Миатли) оказался племянником начальника милиции Сухокумского РОВД. Оба задержанных показывают, что их нанял для наблюдения за нефтепроводом гражданин Абдулкадыров по прозвищу «Кунтик», который обещал каждому 1000 рублей за каждый день наблюдения.
Далее выяснилось, что двоюродный дядя Шихалиева является владельцем бензозаправки на трассе «Ростов–Баку» в окрестности Кизилюрта и тот эпизодически скупает краденую нефть. Назвал Шихалиев и имя ещё одного подельника – Курамагомед, – являющегося аттестованным штатным сотрудником милиции. В ходе допроса, учинённого кизилюртовской милицией, выявились детали сделок – к примеру, 4 машины по 5 тонн, которые доставили скупщику в сопровождении работника милиции Курамагомеда на серебристой «десятке».
Как оказалось, и Кунтик (от имени Кунтагаджи) является не случайным звеном, а старшим охранником отряда «Самур» службы безопасности ОАО «Черномортранснефть». Интересно, что организатора преступного сообщества, поставившего на поток производство врезок, перекачки и сбыта похищенной нефти, задерживают и после допроса… отпускают. Неприкосновенным оказался и работник милиции Курамагомед (фамилия Ханапиев выяснилась в ходе следствия). Показательно, что «сотрудник» и ранее проходил по уголовному делу № 548165, возбуждённому 25 декабря 2005 года, и по этому факту письменно были информированы министр внутренних дел Магомедтагиров и прокурор кизилюртовской межрайонной прокуратуры. Сегодня оперативниками получена информация, дающая достаточные основания полагать, что в преступном сообществе состоит и офицер управления по борьбе с экономическими преступлениями МВД РД Муслим Алиев.
У редакции же есть достаточные основания утверждать, что дело прикроют на самом верху милицейской иерархии. Об этом красноречиво свидетельствует другой случай, описанный ниже, в Эпизоде-2.
Удивительная вещь…
…статистика. О чём она свидетельствует, знает только тот, кто её приводит в подтверждение своих доводов. Вот о чём, к примеру, говорит рост раскрываемости преступлений, выраженный в удельных единицах, процентах? Вероятно, об эффективности милиции. А если тот же рост как преступности, так и раскрываемости выразить в абсолютных единицах, в количестве преступлений? Выйдет совсем наоборот – милиция работает-работает, а преступность растёт. Ну а если оценить криминал не столько количественно, сколько качественно, то есть отследить ещё структуру преступлений, выяснится, что по статистике прирастают у нас мелкие, которые тут же раскрываются, и… терроризм, стандартно раскрываемый после уничтожения подозреваемых вместе с заложниками, которых тоже впоследствии называют пособниками. Портят статистику только такие резонансные и чисто уголовные преступления, по которым пострадавших ну никак не уговорить не подавать заявления и которые, кстати говоря, никогда не раскрываются. Или раскрываются на уровне забитых в буквальном и переносном смысле исполнителей, которые (ой как трудно сдержать гомерический хохот) столь стойко переносят «гуманные» методы допросов, что отказываются называть заказчиков.
Так вот, в статистике обнаружения и доведения до наказаний за нефтеврезки подавляющее количество дел разваливаются либо на уровне следствия, либо в суде. Наибольшее количество врезок из года в год обнаруживается в дербентской зоне. Абсолютная тишина, как правило, в тарумовской и кизлярской зонах. О чём говорит такая разнородность, догадаться сложно, но факт: больше всего в дагестанских СМИ бьют в набат о кошмаре вокруг «трубы» охранники отряда «Сулак». В «Новом деле», на РГВК «Дагестан», в нашем издании постоянно фигурируют сотрудники этого подразделения (их порядка 200), которые как неприкаянные ловят и ловят расхитителей и… не боятся называть фамилии и регалии преступников. Остальные молчат в тряпочку, а как видно из этой публикации, некоторые ещё и лично участвуют в преступных сообществах. Вот и на этот раз газета обратилась за телефонным комментарием к сотруднику отряда «Сулак».
На условиях анонимности
(Поясняю: это, скорее, из скромности, чем боязни. Если дело дойдёт до суда, что не редкость для «Черновика», комментатор, вопреки нашей практике, вызвался быть свидетелем и дать все необходимые разъяснения и даже документы.)
– Что говорить. Чем больше цена нефти на биржах, тем выгоднее её воровать здесь. Мы охраняем участок от Сулака до Терека (условно. – Прим. ред.). И никогда не было такой активности, как в этом году. На хасавюртовском участке ещё бывали какие-то случаи – ловили, задерживали, сдавали милиции, – но в Кизилюртовском районе за 11 лет такого обвала никогда не было, как в этом году! Меньше недели прошло, а уже 5 врезок обнаружили.
– Не вижу связи с мировой конъюнктурой цен на нефть и «кизилюртовской» активностью. Может, нет связи?
– Сегодня цена солярки подскочила до 20–23 рублей за литр. Столько же почти стоит 95-й бензин – чуть дороже. Мировые цены подгоняют российские. А одну врезку сделать стоит 250–350 тысяч рублей. Организовал откачку и… кайфуй. Ворованую нефть прямо с точки продают по 5800 рублей за тонну. Вот и считай, сколько процентов прибыли.
– Убедительно. Выгоднее получается, чем проституция в махачкалинских саунах или «крыша» над игровыми автоматами. Разве что торговля оружием и наркобизнес ещё выгоднее. Ну, или, может быть, банальное воровство бюджета. Так?
– Насчёт бюджета не знаю, но здесь люди как будто с цепи сорвались. Всё – из-за спроса. В дело идут почти все нефтепродукты, это практически безотходное производство. Люди сейчас как на наркотик сели на трубу – это сверхвыгодно!
– И что, теперь вы обречены на постоянную войну с всё новыми и новыми врезчиками?
– А где «новые и новые»? Все «старые». С одного места на другое кочуют. Это очень большие специалисты, мастера своего дела. Их нанимают, перебрасывают с участка на участок. Сейчас вот, видимо, решили Кизилюртовский район освоить. Пока есть ажиотажный спрос, а милиция бездействует, врезки будут только увеличиваться. Незаконные НПЗ и бензозаправки – вот главная беда. Где располагаются? – Под носом у всех. На въезде в Махачкалу даже, рядом с постом ГАИ в сторону сулакского поста. Много заводов в… (называется среднее плоскогорье. –Прим. ред.)
– А «Транснефть» уже смирилась? Не может же быть, что там не регистрируют объёмы хищения.
– Там всё регистрируют. В Тихорецке такое оборудование, спутниковые коммуникации… Малейшее падение давления замечают. Раньше если не закрывали на это глаза, то прикрывали веки. Сейчас к руководству пришёл Николаев; профессионал, волевой и принципиальный человек. Сергей Борисович в течение полугода наведёт порядок. Теперь никто ничего прикрывать не будет из политических или каких-нибудь иных побуждений.
Эпизод-2
В 22–23 часа ночи с 17 на 18 апреля 2006 года на участке нефтепровода «Самур» (265–315 км) упало давление, что означать могло только одно – врезка. Уже в половине первого в селении Манас была задержан СуперМАЗ (А 005 СС, 47 RUS) с 40 тоннами чистейшей азербайджанской высокопродуктивной нефти. Через некоторое время к месту задержания подъехала машина ВАЗ-2110 (В 999 ХТ, 05 RUS), из которой вышел старший лейтенант Избербашского МРОРО УНП МВД РД Анзор Гаджиев и предложил охранникам «Черномортранснефти», задержавшим груз, «договориться на месте». Ещё через 10 минут к месту задержания подъехал джип «Мерседес» с эмиратовскими номерами (и это в разгар борьбы с «тёмными» машинами), из которого вышел капитан милиции, оперуполномоченный УНП МВД РД Магомедтагир Тагиров – племянник министра внутренних дел республики. Он тоже не был оригинален в предложениях «урегулировать недоразумение». Интересно, что хорошо осведомлённая во всяких происшествиях пресс-служба МВД на следующий день заявила, что ей ничего не известно о задержании. Оказалось, что происшествие не было зарегистрировано и в ИВЦ МВД.
Вместо заключения
Похоже, никто в Дагестане не уловил изменений в руководстве России. Нет, не внешних, очевидных всем, наглядных – типа «пришёл человек команды Путина». Не заметил, что Дмитрий Медведев насытил свою речь либеральной риторикой. Всё чаще и чаще он «прижимает» то беспредельное МВД, то федеральную антимонопольную службу. Всё чаще ему вторит Путин, который предостерегает многочисленных «контролёров» от безответственного следования «сиюминутным коммерческим интересам». «Что касается чиновников, – говорит Владимир Владимирович, – то это будут административные санкции…». Во как! Да Россия с ельцинской эпохи первобытного социал-феодализма перешла на кейнсиантский при Путине и адамсмитовский при Медведеве экономический путь развития! Это, хочешь-не хочешь, а капитализм.
Надо бы освоить эту формулу. Иначе никто и никогда не принесёт в республику деньги и умения организовать собственное дело. Ни один инвестор. Так и останутся гнить расхитители бюджетов, пока за них не возьмутся подуставшие от нашей воровитой «самобытности» федеральные структуры. Эта воровитость и желание во что бы то ни стало сохранить своё гнилое болотце нетронутым – и есть главная опасность для инвесторов, а не оправдывающий непрофессионализм правоохранителей «эскалация» экстремизма. В эпоху Медведева экстремизм смело можно отнести к даже не к третьему, а к четвёртому фактору нестабильности республики, а коррупцию – к первому. Пожалуй, единственным, кто реально почувствовал изменение настроений на федеральном уровне, и чуть даже раньше, чем они произошли, оказался Муху Алиев. И очень не внушает уверенности и оптимизма слово «единственный».
Инвестор смотрит, как легальные нефтедобытчики с трудом сводят концы с концами. Нефтедобыча падает. Налоговое бремя делает неконкурентной сернистую и парафинистую дагестанскую нефть. А нефтерасхитители не платят налогов и продают высококачественную нефть по цене, которую не могут потянуть легальные производители. Этому потворствует милиция, насквозь проржавевшая от коррупции. СМИ тихо помалкивают на заданную тему, да и разучились уже видеть очевидное. А если бы увидели и описали, за коррумпированную милицию непременно вступилась бы прокуратура, которая предъявила СМИ обвинение за «высказывания не к отдельным представителям – ко всей социальной, профессиональной группе – сотрудникам правоохранительных органов» (цитата). Может такое понравиться серьёзным инвесторам? Хочет ли инвестор попадать в условия недобросовестной конкуренции? А становиться дойной коровой группы предприимчивых офицеров из УБЭП? Вопрос риторический, не требующий ответа, он и так содержится внутри каждого из нас.
Пройдёт несколько недель, отпущенных процессуальным законодательством для завершения следствия, и мы станем очевидцами (а как бы не хотелось) милицейского попустительства и в свежем кизилюртовском деле о нефтеврезках. Скорее всего, к ответственности привлекут пешек. Им пообещают деньги, с помощью которых по истечении половины срока они выйдут на свободу по условно-досрочному освобождению.
Интересно было бы посмотреть на реакцию прокурора республики по прочтении этого материала. По идее, Игорь Викторович должен был бы назначить проверку достоверности распространённых сведений и, если есть основания, возбудить уголовное дело по уже подтверждённым фактам. Но и ему, могу предположить, выгодно искать преступников где-нибудь не в той области, не то, не дай бог, придётся реально поработать в авгиевых конюшнях.
- 6 просмотров