Когда я приехал в родные места, в которых прошли первые две декады жизни, у меня возникло желание поделиться своими соображениями насчёт того, как я воспринимаю «мата-хари» по-дагестански. Я не журналист и никогда не стремился им быть. Однако мне посчастливилось заниматься исследованиями, стать аналитиком – тем, кто, как любят говорить в нашей сфере, должен уметь одновременно быть и журналистом, и учёным, и маркетологом. Данная статья – не попытка учить жить, и ни в коем случае мне не хотелось бы, чтобы написанное так воспринималось. Это просто крик души!
Впечатления о родной земле, скажем так, не очень. Из года в год одно и то же. Однако это не самый плохой вариант. Лет пять назад мне говорили, что Дагестан – это образец Афганистана 1978 года. Худшие прогнозы не оправдались. Возможно, комуто это не нравится, ведь вся политика делается закулисно, хотя я и не сторонник «теорий заговоров».
Чтобы чтото изменить на нашей земле, нужна «свежая кровь» – новые идеи и мысли. И каждому начинать надо с себя. Надо понимать, что иначе мы обречены на бесконечное отставание. Не надо далеко ехать, чтобы понять, что нас не воспринимают всерьёз, и виноваты в этом МЫ САМИ. Нам нечего противопоставить даже остальной части необъятной родины. Наши города – это по сути, скопление саклей, а ведь народ воспринимают по его архитектуре.
Убеждён, что многим думающим «нашим людям» будет неприятно слышать в ответ о возможных перспективах нашего региона, слова о низком уровне жизни и доходах, коррупции, возведённой в степень, и популярности советского автопрома. Есть много недостойного в жизни нашего общества, о котором не принято говорить вслух, но ведь многие понимают, о чём речь...
Мы не производим
В нашей республике хорошо развита торговля, потому как есть много предприимчивых людей, занимающихся «купипродай». Однако торговля создаёт стоимости не напрямую, а опосредованно – за расчёт экономии на издержках. Это когда потребитель может купить товар дешевле за счёт его более эффективной транспортировки, хранения и высокой оборачиваемости.
Сфера услуг и строительство (в основном индивидуальное) тоже развиваются неплохо. Но мы практически ничего не производим, если не брать в расчёт простое кустарное производство товаров дешёвого сегмента (салфетки, мебель и т. д.). Конечно, это хроническая проблема всей российской экономики. Но без производства мы далеко не уедем. Очевидно, у производства более длинный цикл окупаемости, так что без «длинных» денег не обойтись, а в России их нет и, вероятно, не будет в среднесрочной перспективе. Выход один – превратить «короткие» деньги в «длинные», что можно сделать только через госгарантии и субсидирование ставок по кредитам. Чтобы это работало у нас, нужны механизмы и воля, чтобы у бизнеса была равная возможность и доступ, без разграничений на «своих и чужих». (О том, почему кризис меньше всего затронул ЮФО и Дагестан в частности, читайте в лекциях профессора МГУ Натальи Зубаревич на стр. 12 13 «ЧК». – Прим. ред. )
А нужно производить...
Лучше производить лекарства – неважно, традиционные препараты для собственных нужд или современные дженерики (аналоги лекарств, у которых истёк срок патентной защиты), чем развивать «грязные» технологии, например, строительство цементных заводов.
Всему своя рентабельность (соотношение прибыли к выручке). Есть такое понятие, как EBITDA, или прибыль до вычета налогов, процентов и амортизации (Earnings before interest, tax, depreciation and amortization). Как правило, EBITDA равна доходам компании по операционной, то есть основной деятельности, так как она корректируется на «неденежную» составляющую (переоценка активов, валютных кредитов и т. д.). Это те деньги, которые остаются у фирмы для развития или погашения долгов. Так вот: рентабельность по EBITDA в торговле составляет 5 – 10 % (3 – 5 % в непродуктовой рознице и 6 – 10 % в продуктовой), а в производстве – от 20 % (производство продуктов питания) до 50 % (фармацевтика), в высоких технологиях – от 50 % и выше. В общественном питании, в зависимости от сегмента, ситуации в экономике и других факторов от 10 % до 30 %. В таких сферах, как добыча полезных ископаемых или строительство, рентабельность EBITDA подвержена существенным колебаниям изза изменений в рыночной среде. Надо лишь немного уметь считать, чтобы понимать, что создаёт хорошую стоимость, или проще – богатство нации.
Нам надо найти свою нишу, необязательно производить всего понемногу, обеспечивая только свои нужды. Достаточно делать чтото лучше других, чем хотели бы пользоваться и что хотели бы покупать другие регионы и/или страны. Можно и нужно развивать народные промыслы, чтобы сохранить наше наследие, но это лишь часть того айсберга, который надо сдвинуть с места.
Как бы ни было трудно осознавать или воспринимать это, но основная часть нашего общества хочет жить хорошо, не делая ничего, и ждёт, как бы «дорваться» до лёгких денег. Но так долго не может продолжаться. Комуто повезло, а комуто – нет, но не стоит расстраиваться. Разговоры о том, что на той женщине такие же серьги, как у меня, должны остаться в прошлом. Надо начинать с чистого листа.
Труд, земля и капитал
Нам нужен принцип состязательности, или, проще говоря, конкуренция во всех сферах, начиная от образования и заканчивая политикой. Посредством конкуренции мы сможем добиться высокого уровня производительности и эффективности, что равнозначно повышению уровня жизни людей.
Труд, земля и капитал – три составляющие производства. Земля у нас, хоть и в ограниченном объёме, но имеется. Она не является преградой для развития. У нас безработица – 30 % (официально по методологии МОТ, – 13 %, хотя ещё год назад статисты насчитывали 22 %), причём среди молодёжи она на порядок выше (по моим оценкам, выше 50 %, если не считать «времянку»). Это та энергия, которую можно и нужно использовать на созидание, создание лучших условий для нас с вами. Бинарики считают, что капитал – это основная составляющая, которая даёт возможность людям производить блага в большом количестве при малых затратах труда. Например, используя только труд, можно нанять 100 китайцев, чтобы перевезти груду камня с карьера в город, а при помощи капитала труд 99 китайцев заменим одной большегрузной машиной.
Всевышний одарил нас руками, ногами, глазами, ушами и самым ценным – разумом. Мы же можем использовать и «конкретный» (непосредственный для создания благ) и «абстрактный» труд (опыт и знания для создания благ). Правда, во втором случае есть пробелы, которые надо восполнять за счёт качественного образования в долгосрочном периоде и привлечения людей со «стороны» в краткосрочном периоде.
Уровень образования у нас очень слабый, а без него бессмысленно чтото менять. Я даже не знаю, как можно преодолеть круговорот «толкания». Мне непонятно, почему общество может опуститься до такого уровня, что взятка начинается уже у проходной городской больницы. Неужели деньги стали главным фетишем в нашем обществе, причём в самой извращённой форме? Если каждый из нас не найдёт в себе силы преодолеть это, то мы – народ обречённый.
Пусть не говорят
Надо прекратить говорить и переходить к конкретным делам. Все помнят про перестройку, теперь – модернизация. Фактически это одни и те же термины, которые неуклюже повторяются из поколения в поколение. Нужен хотя бы капитальный ремонт (не говоря о реконструкции), а не косметический. Я понимаю, что мне легко об этом рассуждать, сидя перед экраном своего ПК. Но всё же ведь многие из нас могут чтото творить, созидать, создавать. Это касается и наших уважаемых – кто «наверху». Пора осознать, что власть не вечна и даётся для того, чтобы распоряжаться ею справедливо. Неужели трудно извлекать уроки из прошлого? Ведь каждый из нас хочет быть под тенью в ТОТ день, и правителю даётся одна из таких 7 возможностей.
Государственная служба, или civil services, должна стать большой сервисной службой, которая обслуживает население. Ещё будучи на учёбе в Штатах, я заметил, как на госсервисе работают нацменьшинства. При этом мне объясняли, что для них есть квоты, так как чаще всего туда попадают люди со слабым уровнем образования или без него и получить которое многие не в состоянии.
Мы – мусульмане. Но в чём мы ахлюсунна? Нам завещано быть избранными, а значит, лучшими, образцовыми, достойными подражания, а мы убиваем сами себя только за иную трактовку нашей же религии, порой лишь незначительную. Несложно ведь понять, что мы в пучине вялотекущей гражданской войны, где брат противостоит брату. Неужели мы не понимаем, что нас используют? Почему некоторые пытаются применять «мединские методы» в мекканский период?
Было время, когда многие европейцы ездили в средние века в мусульманскую Кордову (современная Испания) для получения образования. В тот период Европу раздирали гражданские и междоусобные войны и людей преследовали за инакомыслие. Вам это ничего не напоминает?
Наше общество упустило время, проходящее незаметно, разрыв в отставании нарастает. Но у нас есть полное право и предпосылки для изменения ситуации. Но о более конкретных вещах я постараюсь рассказать в следующий раз.
Номер газеты
- 4 просмотра