3 апреля в редакции «Черновика» состоялся круглый стол, посвящённый итогам второго рейтинга ведущих предприятий АПК и пищевой промышленности Дагестана за 2014–2016 годы. Присутствовали представители республиканского Минсельхоза, Минимущества, Россельхозбанка и Управления Россельхознадзора по РД. Планку рейтинга перешагнули недавние инвестиционные проекты.
Напомним, что прошлый рейтинг охватил деятельность предприятий за 2012–2014 годы. В обоих случаях выборку составили 30 компаний с оборотом от $1 млн, отдельно был выделен винно-коньячный сегмент.
«За эти годы курс доллара поменялся. Поэтому, если брать в рублёвом эквиваленте, в первом рейтинге представлены компании с выручкой от 35 млн, во втором – от 65 млн. Но, как мы понимаем, за это время вырос не только курс доллара, но и издержки агарного бизнеса. Значительно ускорилась инфляция в первые годы кризиса. Поэтому, как утверждают профессиональные экономисты, реальный курс рубля вернулся на уровень 2012 года. По итогам 2016-го мы можем судить, какие компании смогли воспользоваться преимуществами, которые дали санкции, импортозамещение и поддержка государства», – прокомментировал рейтинг его автор, экономический обозреватель Николай Проценко.
Он заметил, что среди участников второго рейтинга немало предприятий, выросших из инвестпроектов. «Особенно хочется отметить ОАО «Кизлярагрокомплекс», которое растёт уверенными темпами. В отличие от первого рейтинга, во втором компания сильно прибавила и вышла на высокую рентабельность», – отметил он.
Пока же, по его словам, АПК республики – это, главным образом, микробизнес с выручкой менее 120 млн рублей: «Задача этих предприятий пробиться в ряды малого бизнеса. В республике реализуется минимум 10–25 серьёзных инвестпроектов в АПК, поэтому можно ожидать, что к концу нынешнего десятилетия рейтинг существенно пополнится».
Проценко заметил, что в прошлом году валовый объём сельхозпроизводства в Дагестане составил чуть больше 100 млрд рублей. Общая выручка компаний, вошедших в рейтинг, – всего 5 млрд. «Настолько невелик организованный сегмент в сельском хозяйстве. Основная доля продукции производится в личных подсобных хозяйствах. Чем дальше, тем больше ситуация бьёт по конкурентоспособности. И предприятия, которые вышли на серьёзные по местным меркам объёмы выручки, испытывают большие проблемы.
Об этом можно судить, например, по динамике выручки предприятий в сфере птицеводства. Серьёзную конкуренцию им составляют крупные российские игроки в этой нише, которые переигрывают их по принципу больших чисел», – подчеркнул он. По его словам, такое перенасыщение дополнительно стимулирует экспорт. «Это новый тренд в российском АПК, и тенденция будет нарастать. Помимо прочего, во многом экспортоориентированность связана ещё и с тем, что доходы населения не растут достаточными темпами», – считает Проценко.
Замминистра сельского хозяйства и продовольствия Шагмир Бахарчиев уверен, что в целом отрасль имеет тенденцию к росту. Он напомнил, что Дагестан занимает лидирующие позиции по России по нескольким направлениям: шерсть, овцеводство, овощи. Основной массив производства – до 80% – приходится на ЛПХ.
«И это вызывает большие вопросы и проблемы. На одно маленькое хозяйство новых технологий не придумаешь, конкуренцию не составишь, отчитываются они раз в год через местные администрации. И проконтролировать их очень тяжело. Когда колхозы и совхозы распались, раздали по 2–3 га. Например, Буйнакский район не пользуется около 20% сельхозугодий. Хотя земля прекрасная, организован полив, но они никак не могут скооперироваться и найти выход. Такие проблемные вопросы характерны для других районов республики. Москва требует крупные конкурентоспособные предприятия, чтобы развивать сельское хозяйство, но при этом нужно обязательно сохранить личный сектор, чтобы развивать наши традиционные позиции по участию в сельском хозяйстве. Но, чтобы идти вперёд, нужны крупнее проекты, чтобы мы могли конкурировать с другими регионами», – рассказал чиновник.
Он привёл в пример магарамкентскую птицефабрику. Для обеспечения её инфраструктурой было выделено финансирование из республиканского бюджета. Сегодня через этот проект, по его словам, реализуется около 1 000 тонн мяса. «К сожалению, таких инвесторов у нас мало», – резюмировал он.
Предупреждая вопросы о спорной численности МРС, чиновник перешёл к овцам: «Минсельхоз поголовьем не занимается, есть специальный госорган. Проведено в 2006 и 2016 году две переписи, и цифры по ним особо не разнятся. Наличием этого поголовья интересуется министерство сельского хозяйства и новое руководство республики. Потому что мы заключили договоры поставки с Ираном, Татарстаном, там где-то около 9 тысяч тонн мяса. Но для того чтобы его производить, руководство интересуется фактическим наличием этого поголовья. Поэтому мы выступили с инициативой посчитать это поголовье и снять этот вопрос с повестки дня. Этот вопрос мы сами поднимаем. Министерство сельского хозяйства кровно не заинтересовано в приписках. Наша задача – обеспечить республику продовольствием».
Особо стоит отметить, что Минсельхоз Дагестана на круглом столе представляли 6 человек – руководители почти всех основных направлений деятельности ведомства.
Земельные нюансы
Представитель министерства по имущественным и земельным отношениям Тамерлан Буганов затронул вопросы земель отгонного животноводства: «Сейчас на законодательном уровне обсуждается статус этих земель. Сегодня на них образованы многочисленные населённые пункты. Территориально они находятся в одном муниципальном образовании, но являются анклавами другого.
Например, у нас в Хасавюртовском районе так называемое село Хариб (хотя статуса села у него нет), относится к Ахвахскому району. Проблема в том, что у его жителей нет нормального медицинского обслуживания и образования. Им отказывают в медицинской помощи, поскольку они принадлежат к другому району, хотя эти строения построены без правоустанавливающих документов, они незаконны.
С одной стороны – человеческий фактор, а с другой – требование законодательства». Он также заверил, что новое руководство министерства будет решать вопросы выделения земель, формирования участков «в прозрачном и транспарентном виде», с привлечением компетентных, заинтересованных людей и представителей прессы.
– Я извиняюсь, мы понимаем, что надо решать эту проблему, – сказал экономический обозреватель еженедельника «Новое дело» Андрей Меламедов. – Только несколько уточняющих вопросов. Вариантов с этими землями не так много. Например, раздать их по районам, и эти населённые пункты станут частью равнинных районов.
Нам хотелось бы услышать стратегию, которую министерство транслирует на Народное собрание. Вы же готовите документ? Если мы идём по этому пути (а другого пути, скорее всего, не будет, анклавы сохранять никто не будет), то есть такой момент. Самовольное село (их около 200 в республике), допустим, на 2 тысячи жителей, имеет около 3 тысяч голов скота. Для того чтобы обеспечить это стадо кормовыми угодьями, им, грубо говоря, нужно 650 гектаров.
Если принять решение, что это часть районов, и они берут эту землю в аренду у районов, то мы им выделяем эти 650 га пожизненно. Таким образом, либо мы ограничим рост этого анклава с ограничением прав, там не будет расти население и численность скота, либо с последующим расширением, чтобы они становились полноценными сёлами. Здесь масса моментов. Нас очень интересует, как это будет решаться, потому что этот закон о землях отгонного животноводства воспринимается иногда нами как бредовый. Дачи Кривой Балки, например, – это около 4 тысяч человек, которые не могут получить «зелёнку», потому что 30 лет назад по этой земле проходила скотопрогонная трасса, хотя они давно уже земли муниципалитетов. Хотелось бы тактику решения этих вопросов обсудить.
– Нет никакой тактики и стратегии, – вмешался в разговор председатель Совета старейшин кумыкского народа Абсалитдин Мурзаев. – Я сегодня встречался с Екатериной Андреевной (Толстиковой, министр по имущественным и земельным отношениям – «ЧК»).
Новая команда ни разу публично не произнесла фразу «земли отгонного животноводства». Поэтому, Меламедов, при всём уважении к вам, он не сможет ответить на этот вопрос. Как было табу на этом вопросе, так и осталось. Эти земли, как вы утверждаете, не рассматриваются как агроресурсный потенциал, они рассматриваются как объекты территориального приобретения. И вы глубоко ошибаетесь, когда говорите, что анклавы не будут расти. Они будут расти. Там сельским хозяйством не занимаются. Вот Шамильская зона вся в цумадинских рынках. Поэтому надо правде в глаза смотреть: надо вытаскивать эти вопросы из межнационального русла и переводить в социально-экономическое.
Он также добавил, что в середине мая начнётся цветение на землях отгонного животноводства, и скот должен уйти, чтобы земля не опустынивалась: «Мы хотим, чтобы эти вопросы подняли. Ни на одну экспертную площадку представителей равнины не пускают: ни в министерство по делам национальностей, ни в министерство по земельным отношениям… Первым делом надо решить вопрос с тем, что равнинные хозяйства испытывают острую нехватку земель, пастбищ. Это Кумторкалинский район, Бабаюртовский район, например, в Татаюрте ногайское поселение. Глава села там просит 7 тысяч гектаров, потому что не хватает пастбищ. В Кумторкалинском районе, в пос. Тюбе, – 0 гектаров, Темиргое – 0 гектаров.
Поэтому надо правильно поставить вопрос. Не заостряя, передать из республиканской собственности земли, потерявшие своё целевое назначение, в собственность наших поселений района, и пусть заключают договоры! Здесь земля в централизованном бюрократическом распоряжении, и никто не хочет выпустить её из рук».
– Хочу сказать, что новым руководством министерства совсем другая стратегия выстроена относительно обсуждения вопроса по землям проблемы. Мы и вас приглашаем…
– Спасибо, я сам напрашиваться буду. Я настойчивый.
– …В экспертный совет и всех заинтересованных людей, кто беспокоится, переживает и кто компетентен. Вот с Ногайского района готовы в экспертный совет войти. Пресса, вы тоже подключайтесь. Речь идёт о вопросе, который касается интересов большого количества людей. Чтобы не решать такую важную задачу в одиночестве, мы вас приглашаем. Давайте не будем вспоминать ошибки предшественников, а постараемся удовлетворить сегодня потребности, которые обозначили.
С подачи Проценко перешли на тему сельхозкооперации. Журналист поинтересовался у представителей министерства, как сегодня обстоят дела со СПОКами в Дагестане.
«В прошлом году руководство республики нас обязывало – это глав администраций, сельских поселений, глав районов. Минимум 5 СПОК на территории каждого района», – рассказал Шагмир Бахарчиев. В качестве примера успешной кооперации он привёл «Кизляр – Урицкий мясокомбинат», который производит мясо, а также закупает его у населения. Он также добавил, что Министерство сельского хозяйства РФ оказывает финансовую поддержку СПОКу до 70 млн рублей.
Бахарчиев также считает, что хорошее направление для деятельности СПОКов – виноградарство: «Уже в ноябре-декабре у нас на столе не дагестанский виноград, потому что нет овощехранилищ. Это всё работа термоспоков. Мы прекрасно понимаем, в каком направлении нужно вести работу. Нужны овощехранилища, чтобы в первую очередь могли своё население обеспечивать. Это влияет в первую очередь на ценовую политику. Если обеспечивать овощами самостоятельно, мы удержим цены. Правительство нацелило нас вести работу в этом направлении».
Представитель Россельхозбанка Владимир Попандопуло добавил, что нет примеров успешной кооперации. Как только они появятся, СПОКи разрастутся как грибы: «Я уже посмотрел ваш список, мне было это интересно. Ряд предприятий, которых ожидал в нём увидеть, я не заметил. Например, ООО «Нива» из Кизлярского района – крупнейший производитель риса».
Он добавил, что из имеющихся 7 предприятий из первой десятки получали кредиты и финансовую поддержку со стороны Россельхозбанка: «Проблема в том, что у нас сильно развито мелкотоварное производство, и оно является тормозом для крупных предприятий, особенно перерабатывающих. Вот есть крупные предприятия, например, «Кизлярагрокомплекс». Он же сам создал свою сырьевую базу и не опирается на подсобные личные хозяйства. Как раньше у нас был Молзавод, который перерабатывал продукцию всех прилежащих хозяйств».
– А социальные последствия? Чем должны кормиться люди, которые заняты в личных подсобных хозяйствах? – вставил Мирзаев.
– Понимаете, мы создали этот проект. Масса людей, которые занимались птицеводством, разорились и перешли в другие отрасли. Население города выиграло, население села проиграло. Но это жизнь. Значит, завтра из других регионов будут завозить продукцию. Мы же не можем поставить барьеры.
– Бахарчиев сказал, что центр призывает развивать подсобные личные хозяйства. Надо о людях думать. Вы банковский сектор, вы не привыкли об этом думать.
– Вопрос не в этом. А в том, должны мы идти вперёд или назад. Личное подсобное хозяйство – это лопата, это топтание на одном месте.
– Почему? 80% продукции дают ЛПХ.
– На каком труде? Мы же видим, как в России развиваются хозяйства. Там крупные предприятия…
– На крупных хозяйствах, в СПК, у нас не работают. Каждый хочет своё. Крупные не развиваются, а развиваются КФХ и ЛПХ.
Проектами и наработками «на местах» поделился глава Кайтагского района Алим Темирбулатов. По его словам, в районе посажено уже около 600 га виноградника. В следующие 3 года планируют посадить ещё столько же. Вопрос, по его словам, упирается в субсидии: «Проблема в чём: посадить – мало, должна быть производительность, рентабельность. Чтобы уменьшить себестоимость винограда, мы установили израильское капельное орошение. Один человек за 10 дней может полить 200 га виноградника, а ту же работу 40 человек выполняют за месяц механически. Кроме того, в 10 раз уменьшается употребление химикатов и затраты воды. В 2016 г. было постановление правительства о субсидировании затрат на капельное орошение. Мы нашли инвесторов и начали внедрять. Урезали субсидии от 50 до 30%, и всё остановилось. Все отказались. В этом году стоит тот же вопрос. Если урежут субсидии, всё повторится».
Он также рассказал, что людям некуда сдавать молоко: «Я же не могу на 5 садиков обеспечить сдачу молока для всех. Пытался договориться с Дербентом, но там работают на порошке. И говорят, что не могут с молоком работать, слишком много требований. С порошком намного проще».
– А локализовать производство у себя вы не думали?
– Во-первых, такого качества оборудование нам негде взять. Мы планируем построить индустриальную базу и винзавод, консервный завод и мясомолочную переработку. И инвесторы есть. Нужна инженерная инфраструктура, на пустое поле завод строить никто не придёт. Постановление (о создании индустриального парка «Кайтаг» – «ЧК») вышло, и всё стоит.
– Как вы работаете с экспортёрами? Это новая деятельность для Дагестана. Многие компании, наверно, думают, что Россельхознадзор их не пропустит? – обратился Проценко к начальнику отдела погранветконтроля на госгранице РФ и транспорте Управления Россельхознадзора по РД Гаджимагомед Азаеву.
– Сейчас упрощается работа наших инспекторов и взаимодействие с нами. Созданы государственные информационные системы. Любой хозяйствующий субъект может через интернет-систему (их несколько, например, через «Цербер») подать заявление. Оно должно быть рассмотрено в течение примерно 40 дней. В итоге обратившийся получает отказ или запрашиваемый документ. Эта система надзора на международном уровне придумана не нами, есть правила, требования, которые предъявляются любой уважающей себя страной. Предприятие должно выполнять эти требования. В противном случае предприятие не может получить статус экспортёра.
На сегодня, по его словам, аттестацию получили предприятия «Бозторгай», «Кизляр – Урицкий мясокомбинат» и Махачкалинский мясокомбинат, экспортирующие мясо. На этот статус также претендует Кизлярский мясокомбинат, возобновивший производство после долгого простоя.
Известный коллекционер винограда Сави Ханукаев уверен, что основными точками роста республики являются животноводство, туризм и виноградарство. Он не сомневается, что наша республика способна обеспечить виноградом всю страну, для чего под солнечную ягоду достаточно выделить 200 тысяч га земли.
Сотрудник Дагестанского филиала ФГБНУ «КаспНИРХ» Пир Мусаев считает, что в республике несправедливо запущена рыбная отрасль. Он вкратце рассказал о состоянии отрасли, однако предложил посвятить ей отдельный круглый стол, с чем все участники встречи согласились.
Ректор ДагГАУ Зайдин Джамбулатов считает, что из предприятий в таблице реально рентабельность больше 25% имеет только одно предприятие: «Я позавчера приехал из Краснодара, где был в Кубанском аграрном университете. Он в пять раз лучше и эффективнее нашего. Я спросил в учхозе (там надой 10–12 тысяч литров молока): «Когда вы начали реновацию?» – «В 2001-м», – последовал ответ. – «Когда появился первый элемент рентабельности?» – «В 2009-м». – «А когда получили первую прибыль?» – «В 2014-м». Можем ли мы сегодня устраивать танцы и говорить, что за 5 лет мы выучим нового специалиста, а за 7 – покажем рентабельность? Не можем».
Джамбулатов заявил, что потребность в специалистах, которых готовит сегодня аграрный университет, неоправданна для экономики республики. «Начиная с 2011 года мы ежегодно отправляем 15–20 студентов ультракачественного уровня в Германию, люди прожили по 9 месяцев в фермерских хозяйствах Баварии и Баден Вюртемберге. 50 человек прошли практику в Израиле, Греции, ОАЭ, Голландии. Никакое это наше не достижение, это крик души, чтобы мы не потеряли этих талантливых людей, чтобы они обучились и вернулись. Пусть это капля в море, но, по крайне мере, нам есть что предъявить экономике».
«Черновик» продолжит следить за деятельностью крупнейших предприятий сферы обрабатывающего производства, в том числе АПК и пищепрома. ]§[
Тамерлан Гаджиевич Буганов, министерство по земельным и имущественным отношениям
Сейчас на законодательном уровне обсуждается статус этих земель (отгонного животноводства). Сегодня на них образованы многочисленные населённые пункты. Территориально они находятся в одном муниципальном образовании, но являются анклавами другого.
Например, у нас в Хасавюртовском районе так называемое село Хариб (хотя статуса села у него нет), относится к Ахвахскому району. Проблема в том, что у его жителей нет нормального медицинского обслуживания и образования. Им отказывают в медицинской помощи, поскольку они принадлежат другому району. Хотя эти строения построены без правоустанавливающих документов, они незаконны.
С одной стороны – человеческий фактор, а с другой – требование законодательства. Новое руководство министерства будет решать вопросы выделения земель, формирования участков в прозрачном и транспарентном виде с привлечением компетентных, заинтересованных людей и представителей прессы. Речь идёт о вопросе, который касается интересов большого количества людей. Давайте не будем вспоминать ошибки предшественников, а постараемся удовлетворить сегодня потребности, которые обозначили.
Шагмир Бахарчиев, замминистра сельского хозяйства и продовольствия РД
Минсельхоз поголовьем не занимается, есть специальный госорган. Проведено в 2006-м и 2016 гг. две переписи, и цифры по ним особо не разнятся. Наличием этого поголовья интересуется министерство сельского хозяйства и новое руководство республики, потому что мы заключили договоры поставки с Ираном, Татарстаном. Там где-то около 9 тысяч тонн мяса. Но для того чтобы его производить, руководство интересуется фактическим наличием этого поголовья. Поэтому мы выступили с инициативой посчитать это поголовье и снять этот вопрос с повестки дня. Этот вопрос мы сами поднимаем. Министерство сельского хозяйства кровно не заинтересовано в приписках. Наша задача – обеспечить республику продовольствием.
Алим Темирбулатов, глава Кайтагского района
В 2016 г. было постановление правительства о субсидировании затрат на установку капельного орошения, мы нашли инвесторов и начали внедрять. Урезали субсидии от 50 до 30%, и всё остановилось. Все отказались. В этом году стоит тот же вопрос. Если урежут субсидии, опять всё будет стоять. Нужно решать этот вопрос и ставить его перед министром. Ведь и урожайность при капельном орошении поднимается на 50%. Надо вот такими конкретными вещами заниматься, и без помощи государства никак не обойтись. Ещё один пример по животноводству. У меня полно людей, которые просят помочь сдать молоко. Но я не могу на 5 садиков обеспечить сдачу молока для всех. Пытался договориться с Дербентом, но там работают на порошке. И говорят, что не могут с молоком работать, слишком много требований. С порошком намного проще.
Зайдин Джамбулатов, ректор ДагГАУ
Я позавчера приехал из Краснодара, где был в Кубанском аграрном университете. Он в пять раз лучше и эффективнее нашего. Я спросил в учхозе (там надой 10–12 тысяч литров молока): «Когда вы начали реновацию?» – «В 2001-м», – последовал ответ. – «Когда появился первый элемент рентабельности?» – «В 2009-м». – «А когда получили первую прибыль?» – «В 2014-м». Можем ли мы сегодня устраивать танцы и говорить, что за 5 лет мы выучим нового специалиста, а за 7 – покажем рентабельность? Не можем.
Начиная с 2011 года мы ежегодно отправляем 15–20 студентов ультракачественного уровня в Германию, люди прожили по 9 месяцев в фермерских хозяйствах Баварии и Баден Вюртемберге. Никакое это наше не достижение, это крик души, чтобы мы не потеряли этих талантливых людей, чтобы они обучились и вернулись. За это время ещё около 50 человек прошли практику в Израиле, Греции, ОАЭ, Голландии. Пусть это капля в море, но, по крайне мере, нам есть что предъявить экономике.
Гаджимагомед Азаев, начальник отдела погранветконтроля на госгранице РФ и транспорте Управления Россельхознадзора по РД
По идентификации ситуация в республике следующая. Этот вопрос мы поднимали давно, ещё с 2006 года мы обращаемся в правительство с целью определить, какое же количество поголовья в каждом районе и в республике, чтобы понять, с чем мы имеем дело. Перемещение поголовья у нас не только по республике, но и за её пределами практически бесконтрольно. Если взять вопрос оформления, мы анализировали ветеринарно-сопроводительные документы, и получилось, что всего они оформляются на 300–320 тыс. голов, из них где-то шестая часть вывозится за пределы.
Но есть данные, что вывозят намного больше. Мы насчитали только в Московской и Ленинградской области где-то 100 нелегальных скотобоен. Поэтому мы обращались и заявляли неоднократно, что надо наводить порядок в подворном убое. То, что мы потребляем, идёт именно оттуда, а потому качество и безопасность данной продукции вызывает сомнения. Вообще законодательно запрещено продавать мясо с подворного убоя. Для реализации должны быть убойные пункты, которые должны отвечать требованиям.
Андрей Меламедов, экономический обозреватель «Нового дела»
Вариантов с этими землями не так много. Например, раздать их по районам, и эти населённые пункты станут частью равнинных районов. Нам хотелось бы (услышать) стратегию, которую министерство транслирует на Народное собрание. Вы же готовите документ? Если мы идём по этому пути (а другого пути, скорее всего, не будет, анклавы сохранять никто не будет), то есть такой момент. Самовольное село (их около 200 в республике), допустим, на 2 тысячи жителей имеет около 3 тысяч голов скота. Для того чтобы обеспечить это стадо кормовыми угодьями, им, грубо говоря, нужно 650 гектаров. Если принять решение, что это часть районов и они берут эту землю в аренду у районов, то мы им выделяем эти 650 га пожизненно. Таким образом, либо мы ограничим рост этого анклава с ограничением прав, там не будет расти население и численность скота, либо с последующим расширением, чтобы они становились полноценными сёлами. Здесь масса моментов. Нас очень интересует, как это будет решаться, потому что этот закон о землях отгонного животноводства воспринимается иногда нами как бредовый. Дачи Кривой Балки, например, – это около 4 тысяч человек, которые не могут получить «зелёнку», потому что 30 лет назад по этой земле проходила скотопрогонная трасса, хотя они давно уже земли муниципалитетов.
Николай Проценко, экономический обозреватель
...Выборку составили 30 компаний с оборотом от $1 млн, отдельно был выделен винно-коньячный сегмент. За эти годы курс доллара поменялся. Поэтому, если брать в рублёвом эквиваленте, в первом рейтинге представлены компании с выручкой от 35 млн, во втором – от 65 млн.
В прошлом году валовый объём сельхозпроизводства в Дагестане составил чуть больше 100 млрд рублей. Общая выручка компаний, вошедших в рейтинг, – всего 5 млрд.
Настолько невелик организованный сегмент в сельском хозяйстве. Основная доля продукции производится в личных подсобных хозяйствах. Чем дальше, тем больше ситуация бьёт на конкурентоспособности. И предприятия, которые вышли на серьёзные по местным меркам объёмы выручки, испытывают большие проблемы. Об этом можно судить, например, по динамике выручки предприятий в сфере птицеводства. Серьёзную конкуренцию им составляют крупные российские игроки в этой нише, которые переигрывают их по принципу больших чисел.
Это новый тренд в российском АПК, и тенденция будет нарастать. Помимо прочего, во многом экспортоориентированность связана ещё и с тем, что доходы населения не растут достаточными темпами.
Председатель совета старейшин кумыкского народа Абсалитдин Мирзаев
Новая команда ни разу публично не произнесла фразу «земли отгонного животноводства». Как было табу на этом вопросе, так и осталось. Эти земли, как вы утверждаете, не рассматриваются как агроресурсный потенциал, они рассматриваются как объекты территориального приобретения. И вы глубоко ошибаетесь, когда говорите, что анклавы не будут расти. Они будут расти.
Там сельским хозяйством не занимаются. Вот Шамильская зона вся в цумадинских рынках. Поэтому надо правде в глаза смотреть: надо вытаскивать эти вопросы из межнационального русла и переводить в социально-экономическое русло. 15 мая начнётся цветение на землях отгонного животноводства, и скот должен уйти, чтобы земля не опустынивалась.
Мы хотим, чтобы эти вопросы подняли. Ни на одну экспертную площадку представителей равнины не пускают: ни в министерство по делам национальностей, ни в министерство по земельным отношениям. Вы, эксперты, неправильно ставите приоритеты. Начинаете с того, какой придать статус.
От имени своих представителей говорю: первым делом надо решить вопрос с тем, что равнинные хозяйства испытывают острую нехватку земель, пастбищ. Это Кумторкалинский район, Бабаюртовский район, например, в Татаюрте ногайское поселение. Глава села там просит 7 тысяч гектаров, потому что не хватает пастбищ.
В Кумторкалинском районе, в пос. Тюбе, – 0 гектаров, Темиргое – 0 гектаров. Поэтому надо правильно поставить вопрос. Не заостряя, передать из республиканской собственности земли, потерявшие своё целевое назначение, в собственность наших поселений района, и пусть заключают договоры! Здесь земля в централизованном бюрократическом распоряжении, и никто не хочет выпустить её из рук.
- 70 просмотров