[ День независимости от Конституции ]

Весёлое получилось утро. Приглашение в Кремль на Ёлку на юбилей Конституции мне дал один знакомый, ему оно было не нужно. Я тоже думал было выкинуть, потом думаю – нет, надо сходить. Даже и не знал сначала, что там буду делать. Сел в ряду примерно 7-ом, прямо по центру. Прямо по курсу маячили лысины Грызлова и Миронова. Чуть слева озаряла зал могучая лысина Лужкова. Казалось, весь зал только потому и освещён, что сиятельные особы озаряют его своими лысинками. Все вокруг были очень торжественны, хотя чего-то явно не хватало. На сцене сидели всяческие люди, такие как, например, сбежавший из СПС депутат Крашенинников и кремлёвский менеджер по делам Конституции Зорькин. Человек шесть сидели и молчали. И ничего не происходило минут 20. Наконец к народу покачивающейся походкой вышел Медвед. Все встали, похлопали и только присели – ёптвоюмать – гимн, опять встали, опять похлопали. Очень радостно. Медведев на трибуне толкает речь.

Что должен был сказать президент? Ну наверно: «Я, моральный урод, прошу у вас на коленях прощения за то, что делаю с российской Конституцией». Ну или как минимум: «Вы уж простите, я тут просто рядом работаю, зашёл посмотреть на ваш праздник, хотя никакого отношения к нему не имею». Как-нибудь так. Но с нескрываемым сарказмом он начал втюхивать нам как любит и уважает Основной закон, какие чудные там прописаны права и свободы.

Как должен вести себя человек, над которым в глаза издеваются? Не знаю. Я сперва крикнул «Позор поправкам!». (Некоторые госСМИ, кстати, потом передали что был просто крик «Позор!», потому что народу совсем не следует знать, чем именно он возмущён.) Мой крик утонул в тишине. Только какой-то большой военный начальник в красивой форме, сидевший справа, на меня зашикал. Ну, так, культурно, дескать, что я и потом могу в «личном порядке» всё высказать. Какой ещё личный порядок? Кому я потом это выскажу? У нас остались свободные СМИ? Правильно говорит Шендерович, скоро наш брат-журналист будет читать новости в домофон. Короче, чувствовалась какая-то недосказанность. Потом Медвед опять стал трындеть что-то про свою любовь к правам человека. Это я уже не мог вынести.

Как ни странно, происходившее дальше показал 5-й канал (питерский). Ребята круто подстраховались. Показав фрагмент, они в конце сказали: ну вот, видите, значит цензуры всё-таки нет. То есть, если на них какой-нибудь Костин (или кто там щас) бочку покатит, они скажут: а мы что, мы наоборот, показали что парень неправ. Молодцы ребята, короче.

И вот что интересно: Медведев ведь сказал: «Не надо его убирать». Он это сказал, но ФСО не послушалась. Немцов вот говорит, что это потому, что ФСО подчиняется Золотову, который верный слуга Путина, и Медведев им не авторитет. Я-то лично думаю по-другому. Просто есть определённая логика ситуации, есть устройство головы ФСОшника, в которой совершенно однозначно не может быть пререканий кого-то с президентом. А есть слова президента, который всегда говорит одно, а думает другое. Поэтому действовать надо по ситуации, а не по словам. Это очень символичный момент: ведь Медведев говорит и про судебный произвол, и про цензуру, про многие вещи он очень правильно говорит. НО У НЕГО НА ГЛАЗАХ все эти шестерёночки всё делают наоборот. Дескать, ну мы-то знаем, что ты НА САМОМ ДЕЛЕ имеешь в виду. И с Путиным ровно такая же история.
Меня утащили в кабинет ФСО и стали допрашивать, узнавали про мой жж и движение «Мы». Зашёл какой-то седой генерал-чекист, пообщался, вышел. А меня допросили и отвезли в отделение «Китай-город». Я там уже бывал не раз и помню, как там нас прессовали. На этот раз начальник отделения был очень ласков, позвал меня в свой кабинет и напоил кофе с печеньицем. Я вот ел печеньице и всё думал: а он вот помнит, как они нас на всю ночь в клетке заперли? А рубоповцы так и вообще сказали, что я молодец, а медведев – козёл, потому что МВД сокращают, а зарплату при этом не повышают.

Начальник ОВД понятия не имел, что со мной делать, и ждал, что решит прокурор Москвы (может, это и не он решал, но начальнику ОВД передавали информацию именно от него). Прокурор передал, что меня надо отправить восвояси. Как-никак День радио, день выборов, День Конституции.

Да, кстати, всем большое спасибо за одобрительные слова. Я рад, если такими небольшими усилиями можно стольким людям доставить такое огромное моральное удовольствие. Какая однако ж могучая штука – искренность.

UPD: слушайте, я не понял – это кому хлопали-то? Просто так странно всё это выглядит, как будто это моим словам хлопают, что, как бы это сказать, маловероятно. UPD2: когда вернулся домой, узнал, что я больше не работаю на радио «Говорит Москва».