[Откуда ветер дует] Приятно, когда сделанная тобою работа получает резонанс. Когда братские издания реагируют на публикации дружными стонами и вздрогами. А если каким-то образом отреагирует самое верхнее начальство — то это уже большая человеческая удача. Тем более, начальство шибко симпатичное, курит красиво, говорит внятно и глаза синие-синие. И совсем не был бы он похож на государственного служащего, если бы не профессиональная уклончивость. Умение сказать нечто внушительное и не поддающееся однозначному истолкованию — это нарабатывается долгой практикой.
Всей редакцией мы читали интервью с новым министром по делам печати, информации и внешним связям Загиром Аруховым, опубликованное в «Новом деле». Чуть до драки не дошло, так спорили. В результате дружный вроде бы коллектив раскололся на три фракции. Представители каждой считали, что именно их толкование министерской речи истинно.
Фрагмент интервью, который спровоцировал такой накал страстей, касался публикации в «Черновике» (№9 от 6.11.03) статьи Багаутдина Узунаева «Калигула и аварская мафия». Далее цитирую Загира Арухова: «…известный журналист, вынужденный оправдываться за последствия своеобразной подачи в одном из еженедельников (в «Черновике» — прим. авт.) его беседы с одним из народных депутатов. Журналист, в корне не согласный с «оргвыводами» редакции, оказался в неприятной ситуации…» Должна сказать, насчет публикации Б.Узунаева в нашей газете единодушия не было. Но, увидев в интервью с народным депутатом актуальные нюансы, иллюстрирующие настроения в умах властьпредержащих, редакция решила статью публиковать (без купюр!), но разместить рядом свой анализ упомянутой статьи.
То есть, отстаивая «свободу слова» для других, «Черновик» не счел нужным отказывать и себе в реализации этой самой «свободы». Правильно? Вроде так. Каким образом в результате этого Узунаев мог оказаться «в неприятной ситуации» — тайна, покрытая мраком! Но речь сейчас не о нем, а о министре.
Речь Арухова построена так, что его личная позиция остается для читателя непонятной. То ли он ругает нашу газету за то, что так «подвела» Узунаева. (В пользу этой версии говорят обороты «вынужденный оправдываться» и «своеобразная подача»). То ли, напротив, тонко поддевает самого Багаутдина за нелепость претензий. (Те же самые обороты, произнесенные иронично, несут иную смысловую нагрузку.) А, возможно, грозит пальцем всем журналистам чохом, укоряя их за то, что «не были должным образом подготовлены к тому, чтобы разумно воспользоваться провозглашенными свободами».
Короче говоря, к согласию мы так и не пришли. Как интерпретировать и понимать речь министра, не уяснили. И размечтались, что когда-нибудь интервью будут выглядеть так:
«(З.А. делает скептическое лицо и небрежно тушит сигарету) …известный журналист (произносит нараспев, подняв брови и округлив глаза), вынужденный оправдываться (откидывается в кресле и насмешливо улыбается)…» Ну, и дальше по тексту. Вот тогда по мимике и интонации нам все стало бы ясно. Держали бы мы нос по ветру. А так, и рады бы угодить, да не сообразим как. ]§[