[ колонка ]

[Cлухи о нашей смерти...] ... оказались сильно преувеличены. Несмотря на такое интригующее исчезновение нашей газеты, все мы живы и здоровы. Мало того, нечем поживиться охочим до жареных фактов коллегам-журналистам! Ничего экстраординарного не произошло. Не бросили в редакционные кабинеты гранату-лимонку злобные террористы. Не сбежал с саквояжем денег в Латинскую Америку главный редактор. И журналисты не ушли в буддийские дацаны. И не арестовали никого! Даже бухгалтера!

Понимая тягу нормального человека к драматическим коллизиям и волнующим воображение слухам, все-таки должны вас разочаровать. Все очень прозаично. Мы были в так называемом творческом отпуске. От обычного человеческого, с пляжами и сонливой приятной расслабухой, он отличается тем, что на работу ходишь по-прежнему и работаешь ее вдвое интенсивнее, просто газета какое-то время не выходит.

С нашей стороны, конечно, было изрядным свинством не предуведомить Читателя о таком финте ушами. Ушли в отпуск как-то тихо, по-английски, то есть не расплатившись. Не выполнили своих намерений, не опубликовали запланированные статьи, одним словом, поступили вполне по-джентльменски. И знаете что? Нам, конечно, очень совестно, но пришедшие письма и поступившие звонки греют сердце, а угрызения притупляют. Так что сквозь легкую пристыженность на наших лицах явственно проступает преступное ликование.

Мы ведь при всей своей самонадеянности даже не предполагали, насколько вам нужны. Растроганы до глубины общередакционной души. Чес-слово! Такого количества встревоженных писем и звонков мы просто не вынесли - раскаялись, спешно выбежали из отпуска и, засучив рукава, бросились работать.

Но перед этим на секундочку замерли и обернулись. Окинули взглядом то время, которое прошло с момента нашего рождения, с 5-го сентября прошлого года. Вспомнили наши вынужденные скитания из одного офиса в другой. Задумались над причиной поражений и еще раз загордились победами.

Вот, что касаемо побед, так самой значимой мне лично кажется тяжба с Министерством культуры. Ну, никак не хотело оно давать нам информацию относительно театральных проблем, хотя по закону - обязано. Тянулась эта бодяга несколько месяцев, и министерских людей уже, наверное, поташнивало от нашей настырности. Но они держались изо всех сил, как партизаны какие, аж до самого судебного разбирательства. А вот там уже, в самом здании Советского суда, мы получили почти все, что требовали. Даже сверх того. В частности, получили уверение в дальнейшем плодотворном сотрудничестве с министерством. И расстались полюбовно, разве что не расцеловались, чем, думается, изрядно порадовали и судью.

Правда, проверить искренность обещаний у нас еще не было случая, но важно другое. Оказывается, даже несовершенные законы в несовершенном государстве могут работать. И, зная их, можно кой-чего добиться. Вооруженные этим знанием, снова являемся перед читателями. Мы снова здесь, мы в бархатных штанах! ]§[