У нас в редакции на стене висит композиция из трав, веточек, цветов с острыми колкими лепестками. Славный такой букетик на плетеной основе, сухой, невесомый, ломкий. Очень трогательный. Нам его подарили. А у тех, кто сделал и подарил, давненько отключена вода (что-то не заладилось в Горводоканале), и тяжелые смуглые розы во дворе школы-интерната могут погибнуть.
Первые школы такого типа для детей с отставанием в развитии появились в 60-х. В них детей прилежно обучали всему тому, чему учились их сверстники в обычных школах. Ну, разве что программа была упрощенной. Затем они заканчивали обучение и становились обузой, не приспособленные к жизни в социуме, не умеющие себя обеспечить, получающие мизерную пенсию. Их стеснялись родные, они были балластом для общества, которое хотело демонстрировать не милосердие, а спортивных, готовых к труду-обороне интеллектуалов с ретортами и колбами в руках. Тот, кто не мог служить государству, отбраковывался.
Оказалось, что проблема решается, причем с гениальною простотой. Нет никакого «брака», есть лишь дети, которые нуждаются в помощи, в индивидуальном подходе. И вполне можно им помочь, обучить ремеслу, чтобы ребенок, повзрослев, мог адаптироваться во взрослом мире. Именно этим и занимается Центр психологической ориентации, реабилитации и коррекции, в народе именуемый Махачкалинской вспомогательной школой №8. На сегодняшний день подобных специализированных школ в Дагестане семь, но этого явно недостаточно. То ли экология тому виной, то ли социальные проблемы, но количество детей с нарушением интеллекта стремительно растет, и школы просто не вмещают всех, кто нуждается в помощи. Анализ ситуации дает пугающую картину: по республике при потребности до 10000 мест в интернатах охвачены всего 2100-2200 детей.
Из них 645 живет и учится в Центре. Он начинается с садика. Обычного детского садика, где только 30% детей, отстающих в развитии, с нарушениями зрения и речи. Это предложение поначалу было принято в штыки родителями здоровых детей. Но педагоги Центра говорили о милосердии и отзывчивости, которые не менее важны для становления маленького человека, чем физическое и интеллектуальное развитие. «Упражнять нужно не только мышцы и мозги, но и душу», — убеждали они. И убедили.
Но одно дело — взывать к рассудку и сердцу человека, и совсем другое — переупрямить тупую бюрократическую машину, заставить чиновников поверить, что воспитанники интерната вполне могут обучаться на промышленном оборудовании, не играть в «работу», а действительно работать, мало того, сумеют этим зарабатывать себе на жизнь. Как ни странно, но и это сопротивление удалось преодолеть. В результате этой победы, кроме садика и школы, в Центре образовано и ПТУ. Только самые слабые подопечные Центра выполняют традиционную для таких больных картонажную работу. Большинство пренебрегает склеиванием коробочек и ищет специальность посложнее, поинтереснее, да и поприбыльнее.
Выбор у них немалый: столяр-плотник и строитель общего профиля, слесарь-ремонтник и обувщик-ремонтник, пекарь, швея-мотористка и даже художник по керамике. И все это по-настоящему, всерьез. И относятся к этому, как к специальности, которая впоследствии может прокормить и самого выпускника ПТУ, и его семью. Специалисты Центра уверены, что успехи их воспитанников были бы менее значительны, если бы не отдавалось столько сил эстетическому развитию. А для этого есть все необходимое, в частности, сад и цветы в нем. Так что дети получают еще и дополнительные специальности флориста, цветовода-озеленителя, художника по дереву.
Помимо будущего трудоустройства, в интернате решается еще одна проблема социального плана. Дети, отстающие в развитии, крайне по- датливы и внушаемы. Имея слабое представление о законе, они становятся легкой жертвой для любого подонка. Уговорить такого ребенка взломать квартиру или магазинчик — пустяк. Он удовольствуется горстью конфет, а инициатор взлома вынесет все более-менее ценное. Интернатские дети в этом отношении больше защищены от разрушительного влияния улицы. Под присмотром родителей они оказываются только в каникулярное время и в выходные. Это необходимо, поскольку рано или поздно придется вписаться в социум, а тепличные условия сделают ребенка не способным постоять за себя.
Порой так и бывает. И наряду с теми, кто устраивается в жизни, находит хорошо оплачиваемую работу, создает семью, есть и другие. Попав в интернат в возрасте 3-х лет, научившись читать, писать и считать, получив специальность, имея представление о социальных институтах, они тем не менее не могут приспособиться, чувствуют себя беспомощными и беззащитными. Что там говорить о несовершенстве законов, выполнялись бы хоть те, что есть, пусть и несовершенные! Но квоты на трудоустройство таких детей не соблюдаются (пенсию получают лишь 30-40%), и Центру приходится подыскивать им работу в своем немалом хозяйстве. Бывает так, что до 30 лет опекают воспитанника, создают ему «реабилитационное пространство».
Как правило, основной контингент Центра — дети из малообеспеченных семей, находящихся за чертой бедности, очень запущенные в интеллектуальном, физическом и психическом отношении. Вернее, так было раньше. А сейчас стало намного больше детей с тяжелыми нарушениями интеллекта и, по словам заместителя директора Центра Александры Богатовой, все чаще и чаще обращаются родители вполне состоятельные. Не потому, что стараются сбыть с рук проблемного больного ребенка, а оттого, что никто в Дагестане не может обеспечить более профессиональную, централизованную помощь психологов, дефектологов, логопедов и педагогов. А может быть, и не только в Дагестане, ведь недаром коллектив Центра, помимо прочих дипломов и наград, был отмечен золотой медалью Советского Фонда Мира и грантом международного Фонда Сороса. Удивительно, но при катастрофической нехватке новых методических разработок, учебников они как-то умудряются работать. Мало того, проблема текучки кадров их не касается. Педагоги либо отсеиваются сразу, по прошествии пары месяцев, либо остаются навсегда, как Нигер Мислимова, педагог высшей категории, которая работает здесь с 1965 года.
Но ни самоотдачи, ни профессионализма, ни сознания, что делаешь необходимое дело, недостаточно, чтобы выжить, если в нынешних сложных условиях невозможно найти деньги даже для летнего отдыха воспитанников. Если взрослые дяди — хозяйственники из Горводоканала — могут отключить воду больным детям. ]§[