Гаджиеву, Ризванову, Тамбиеву продлили арест до января 2020 года


Сегодня,12 ноября, в Советском районном суде состоялось рассмотрение ходатайства следователя Надира Телевова о продлении срока ареста на 2 месяца Абдулмумину Гаджиеву, Кемалу Тамбиеву, Абубакару Ризванову.

В начале заседания судья отклонил ходатайство защиты о фото и видеосъемке, так как считает как и прокурор, что аудиозапись обеспечивает гласность на процессе, а также нецелесообразно в связи с безопасностью.

Абубакар Ризванов заявил в суде, что вчера, 11 ноября, объявил голодовку, так как администрация СИЗО -1 продолжает оказывать на него давление, а надзорные органы не реагируют на его жалобы.

Кемал Тамбиев заявил, что на его жалобу в ОСБ УФСИН о содержании его в спецблоке, ответили об отсутствии такого помещения. «Почему мы тогда находимся в спецблоке и чем это объясняется?

27 сентября следователь направил ко мне людей, которые назвали себя представителями правоохранительных органов. Они сказали мне, что я должен пойти на досудебку, тогда меня спустят из спецблока, разрешат свидания с родственниками. Если я откажусь, что они грозились сделать что-нибудь с моим дядей, а если я об этом расскажу, то сделают что-нибудь со мной», - добавил Тамбиев.

Абдулмумин Гаджиев также заявил, что он и Тамбиев находятся в спецблоке - в камере для осужденных на пожизненный срок. По его словам, только им ограничивают время свидания с адвокатами до 10 минут, а доводы администрации СИЗО о том, что проводится реконструкция и нет больше помещений - неправда.

«Все остальные видятся с адвокатами час и больше, а когда приходит следователь Телевов ему предоставляется неограниченное время. Это связано с давлением на нас и на администрацию СИЗО. Администрация СИЗО сама в этом признаётся», - отметил Гаджиев.

Ризванов и Тамбиев также сообщили, что перед встречей с адвокатами у них изымают написанные ими заявления и жалобы, чтобы передать защитнику, а за отведённое время они не успевают написать новые заявления.

Следователь Надир Телевов заявил, что срок предварительного следствия продлён на 2 месяца, за это время необходимо провести ряд следственных и процессуальных мероприятий, не уточнив, какие именно.

Адвокат Асад Джабиров сравнил происходящее на судебном заседании с произведением Франца Кафки «Процесс», в ходе которого соблюдаются неведомые и неосязаемые законы.

«Следствие представляет в суд не ходатайство, а его суррогат в процессуальном обличии. Следствие не в силах обосновать ходатайство, так как оно носит шаблонный характер и противоречит закону. Идёт уже пятый месяц расследования», -сказал Джабиров.

Адвокат Ахмед Ахмедов обратился к судье: «Когда сказали, что заседание будет вести судья, у меня появилась надежда, что Гаджиева освободят.

Надеюсь, вы будете принципиальным и справедливым при вынесении решения. Срок следствия пусть продлевается сколько угодно. Это как связано с заключением под стражу Гаджиева?

Пройдёт ещё 2 месяца, будет очередное продление. Хочу чтобы вы остановили этот процесс».

Абдулмумин Гаджиев сказал, что его обвинение в причастности к террористической организации ИГИЛ - сущий бред.

«Я небезызвестный человек. У меня есть позиция, которую я выражал в своих статьях и соцсетях, отвечая на вопросы.

Вчера я спросил у следователя Телевова, читал ли он мои статьи про ИГИЛ? Он ответил, что ему это абсолютно  неинтересно. А следователь хочет установить истину», - пояснил Гаджиев.

Он прокомментировал и довод об его скрытном образе жизни: «На протяжении 10 лет печатаюсь в газете, активно веду соцсети. Я в хороших отношениях с соседями. Я могу себе позволить выпить чай у соседей в пять утра. Это ещё больший вопиющий бред, чем мое обвинение».

Гаджиев напомнил, что показания Тамбиева, добытые под пытками, появились после его задержания. «Я в отличии от следователей отвечаю за свои слова. Даю слово, что даже если мне грозит пожизненный срок, не собираюсь скрываться», - добавил Гаджиев.
Абубакар Ризванов заявил о неэффективности проведения предварительного следствия, так как следствие просит 2 месяца, чтобы произвести осмотры, допросы и установить телефонные соединения фигурантов уголовного дела. Эти мероприятия заявлялись при предыдущем продлении.

По его словам, в ходатайстве не указано причин, почему заявленные ранее мероприятия не смогли провести.

Ризванов обратил внимание судьи на то, что им вменяют действия, совершенные в 2013 году, на тот момент эта террористическая организация не была признана запрещённой.

«Как это возможно в правовом государстве? - вопрошал Ризванов. - Следствие не указывает, совершал ли я какие-либо преступления после 5 апреля 2015 года, когда официально эта организация была признана запрещённой.

Я был ранее осуждён на 3,5 года. В 2018 года освободился и переехал в родовое село, не занимался благотворительностью. Да, это длящееся преступление, но вопрос к следователю: если преступление длящееся, но для начала это должно быть преступлением? То есть после запрета этой организации 5 апреля 2015 года».

Он также подверг критики протокол допроса сотрудника уголовного розыска Салмана Ибрагимова. Ризванов пояснил, что согласно его рапорту ОРМ он проводил в 2017 году, но есть оперативная справка от ЦПЭ о проведении проверки фонда «Ансар» и причастности к финансированию Саситлинского 26 марта 2015 года, в итоге не выявлено никаких фактов, подтверждающих предъявляемое обвинение.

Адвокат Рашид Джафаров выразил своё недоумение по поводу доводов следствия: «Тамбиев не имеет постоянного места жительства. Он не должен проживать только в Дагестане. Подзащитный приживал постоянно в Москве в арендованной квартире, а в Черкеске у него есть собственный дом.

Тамбиев не имеет официального источника дохода. Видимо, следствие подразумевает, что не имеет государственной работы. Жители Махачкалы наверняка имеют больше неофициальных источников доходов, чем официальных. Он гендиректор фирмы и обеспечивает себя и семью.

Тамбиев может создать искусственные доказательства. Что должен сделать мой подзащитный для этого: поменять фамилию, имя, пол?».

Кроме того, на Тамбиева есть положительные характеристики от соседей и депутатов, но следователь не представил их к ходатайству. Также он отметил, что Тамбиев хотел дать показания при привлечении его в качестве обвиняемого, но следователь Шамиль Валимагомедов не вручил копии постановлений, и ему был заявлен отвод.

«Следователь Валимагомедов угрожал ему физической расправой. Тамбиев заявлял об этом в суде. Прокурор никак не отреагировал. Он не имеет претензий к следователям Телевову и Мамаеву, а именно претензии к Валимагомедову», - рассказал Джафаров.

Кемал Тамбиев выступил в суде, цитируя Бомарше: «Дайте самому судье судить своё дело и вы увидите, как он будет толковать закон».

Тамбиев отметил, что это касается не только судьи и обратил внимание на то, как прокурор засыпает на глазах, поэтому ему жалко на него смотреть и занимать долго время.

«Следствие не доверяет правоохранительным органам, которые должны следить за мной (в случае домашнего ареста или освобождении из под стражи), зато эти доблестные правоохранительные органы могли избить меня на глазах моих детей.

Искусственные доказательства - это что я могу взломать Сбербанк или Мегафон, изменить переводы карт.

Насчёт моих первоначальных показаний. В 4 часа ночи лёг спать, в 6 утра взломали дверь, меня избивали, кем только не называли, был в шоковом состоянии.

Отвезли в отделение, допрашивают, потом везут в аэропорт, где долго дожидались рейса на Махачкалу. Встретили меня вооруженные люди в масках, закинули в газель как будто я особо опасный преступник и от моего задержания зависит безопасность России.

Поздно ночью от меня требовали дать показания на каких-то преступников и надо их подписать. Адвокат, которого мне прислали, сказал мне, что по мне видно, что виновен и нужно подписать всё.

Я был без очков, ничего не видел. А следователи знали, что мне родственники наняли другого адвоката», - сказал Тамбиев.

После исследования письменных доказательств судья хотел удалиться в совещательную комнату, не  предоставив последнее слово обвиняемым.

Абдулмумин Гаджиев настоял, чтобы ему дали высказаться.

Затем судья, посовещавшись около часа, принял решение продлить арест Гаджиеву, Тамбиеву и Ризванову до 13 января 2020 года, ссылаясь на то, что нет данных о состоянии их здоровья.