[ Гражданская позиция. Объяснение главного редактора газеты «Черновик» ]

Перед началом опроса мне разъяснено в соответствии со ст. 51 Конституции РФ не свидетельствовать против себя, своего супруга и иных родственников, круг которых определён законом.

По существу заданных вопросов могу показать следующее: русским языком я владею, показания желаю давать на русском языке.

С экспертным заключением под авторством С. Федяева ознакомилась визуально. Получить копию для детального ознакомления возможности не представилось.

 

Ответ:  Прокуратура РД постоянно меняет свои требования к газете «Черновик». Сперва речь идёт о статье «Террористы номер один», по которой главному редактору выносится официальное Предостережение. Как только редакция обжаловала надзорный акт в судебном порядке, прокурор вдруг берёт под надзор ещё девять статей, опубликованных в «Черновике» за период с 25 января по 4 июля, а именно: редакционное вступление к спецномеру, посвящённому экстремизму, «Всем выйти из сумрака!», там же моя колонка «Инерционность мышления», «Завтра была война», подписанная редакционным псевдонимом Вячеслав Хуцныев, «Сексот в большом городе» Магомеда Магомедова и Тимура Мустафаева (№ 4 от 25.01.08 г.), «Послание президента РД: версия 3.0.» Артура Мамаева, «Под раздачу» Тагира Алиева (№ 20.06.08 г.), «Особо не опасны» Тимура Мустафаева, «Террористы номер один» Вячеслава Хуцныева, «Нужны роботы в погонах» Биякая Магомедова (№ 27 от 4.07.08 г.).

Тем самым, думаю, прокурор республики хочет, скорее, продемонстрировать по долгу службы свою публичную причастность к политическим процессам, чем реально проводить работу по надзору за исполнением законодательства на основе всестороннего анализа содержания указанных публикаций. Иначе на основании множества фактов, изложенных в статьях, прокурор в соответствии с процессуальным законодательством (ст.ст. 144, 145 УПК РФ) мог бы возбудить не один десяток уголовных дел по составу куда более социальноопасных деяний, чем выражение мнений и суждений журналистов.

 

Ответ: Экспертное заключение (к.ф.н. С. Федяев, г. Краснодар), проведённое Прокуратурой РД, вообще не конкретизирует основу своих выводов. Описательная, вводная, часть Заключения составляет 95 % всего текста, который описывает методику общего подхода к анализу любых текстов; вступительное разъяснение к собственно заключению должно убедить заказчиков (прокуратуру), что эксперты – люди, чрезвычайно подготовленные к лингвистическому и семантическому анализу. И это – всё! Предлагается поверить сертифицированным экспертам на слово.

В Заключении не приводятся конкретные фрагменты статей «Черновика», представленных прокуратурой к анализу, которые, по мнению господина С. Федяева, содержат всякого рода «высказывания», якобы содержащие «резкую негативную оценку или выражающие неприязненное, враждебное отношение по отношению не к отдельным представителям, а ко всей социальной, профессиональной группе (…)» Его оценки даны ко всем исследуемым текстам одновременно, в обобщённом виде, скопом.

Непонятно, в каком именно фрагменте текста кандидат филологических наук С. Федяев нашёл «высказывания, содержащие пропаганду неполноценности граждан какой-либо национальности по сравнению с другой»?

Не зная, к какому именно тексту имеются претензии у прокурора республики, невозможно дать конкретное объяснение к каждой из 10-ти статей, которые по смыслу своего содержания выражают крайнюю тревогу по поводу хрупкости российской демократии в Дагестане, которую вот-вот могут надломить коррумпированные правоохранительные органы. Последний тезис не может быть расценён, как «выражение неприязненности не к отдельным представителям, а к социальной группе». Коррупция – не частично-индивидуальное, а антисоциальное явление, поражающее массу, большие группы людей, чьё намерение вымогать и давать мзду согласованно. Причём редакция даже не столь часто говорит о коррупции во всём обществе, сколько – в милиции, поскольку здесь она наиболее опасна. Авторы статей выражают озабоченность,

    что коррупция прежде всего в МВД приводит к агрессии всех дагестанцев по отношению ко всем. Сформированный на коррупционной основе штатный состав милиции вобрал в себя порядка 70 % (если не более) людей педагогически запущенных, с девиантными жизненными установками и заведомо злонамеренными целями своего трудоустройства в МВД. Прокуратура же и к.ф.н. С. Федяев называют эту озабоченность редакции «выражением враждебного отношения (…) ко всей профессиональной группе». А у них, что, отношение к коррумпированной милиции не враждебное? Дружеское?

 

Ответ: Нет, не согласна. Не имея возможности прямо интерпретировать гражданскую позицию журналистов как экстремистские высказывания, господин Федяев на основе длинной цепочки силлогизмов (основанных на комментариях и официальных толкованиях правоведов и лингвистов) искусственно группирует милицию и правоохранительные органы сперва в одну «профессиональную группу», а затем называет её же «социальной группой». Вот только в этом случае публикации можно за уши притянуть к экстремистской деятельности в толковании  Федерального закона от 25 июля 2002 г. № 114-ФЗ «О противодействии экстремистской деятельности».

В законе выражение авторских суждений о коррумпированности, злонамеренности и непрофессиональности какой-либо профессиональной группы (в данном случае правоохранительных органов) не отнесено к категории «возбуждение социальной розни», «пропаганда исключительности либо неполноценности человека по принадлежности к социальной группе». О профессиональной группе в законе вообще нет речи.

 

Ответ: Господин Федяев намеренно не приводит фрагменты исследуемых текстов, поскольку они опровергли бы его выводы – они взаимоисключающи. Взять хотя бы фрагмент моей колонки [Инерционность мышления], которую прокурор РД тоже подверг лингвистическому исследованию. «Похоже, смелую инициативу президента Дагестана подхватил и развил президент России. И действительно, государство Российское взяло курс не на борьбу с террористами, а на борьбу с терроризмом (…)

Дагестанцам, скорее их правителям, пора бы обрести понимание того, что президент – гарант Конституции. А правительство и армия – два его РАВНОЦЕННЫХ рычага управления обществом. Искусство правителя и заключается в умеренном применении силы. Справедливостью достигнешь гораздо большего». И что? Этот фрагмент содержит экстремистские высказывания или в завуалированной форме подтрунивает над милицией как социальной группой? Примерно то же содержание других статей под индивидуальным и коллективным авторством журналистов «Черновика». Даже крайне резкие из них преследуют две цели:

– обратить внимание общественности на то, что коррупция во власти имеет гораздо большую опасность для дагестанского общества, нежели отдельные вылазки отдельных (по мнению той же милиции) террористов;

– непрофессионализм правоохранительных органов, сформированных на основе тотальной коррупции, не позволяет раскрывать реальную преступность (чистый криминал); вместо этого публичному вниманию общества подаётся тезис о террористической опасности, под которую подпихиваются нераскрытые экономические и иные преступления сугубо криминальной природы; спрос с такой правоохранительной системы минимальный – нераскрываемость всегда можно объяснить политической нестабильностью и занятостью милиции и следственного аппарата борьбой с терроризмом.

 

Ответ: Нельзя лишать людей права на судебную защиту! Вот лейтмотив и семантическая основа содержания статьи [Террористы номер один].

С точки зрения уголовного судопроизводства, даже признание обществом или самими преступниками вины в совершении преступления не является доказательством, безапелляционно принимаемым законом. Не является оно и достаточным основанием для применения наказания, тем более внесудебного. Карательные меры государства должны быть направлены прежде всего на осуждение преступников в законном порядке (дабы другие не совершали подобных преступных действий), и только тогда эти меры действуют как превентивные. В этом плане осуждение преступников посредством публичного судебного процесса является приоритетным. Другие методы наказания лиц, преступивших закон, неэффективны и строго запрещены законом (Конституцией РФ, УК и УПК РФ).

Позиция редакции газеты «Черновик» расходится с идеологией экстремизма и терроризма. Редакция нашей газеты не стремится распространять идеи экстремизма, на что прозрачно намекает прокурор, а преследует цель обоснования законных методов наказания преступников, которые пусть даже и совершили тяжкие и особо тяжкие преступления. Общество и СМИ (независимые) требуют, чтобы лица, причастные к экстремизму и терроризму, пусть даже будут приговорены к высшей мере наказания, но исключительно через судебную систему, через законные методы поимки и закрепления доказательств.

Мы хотим проведения открытых судебных процессов с определением степени вины каждого из участников, наказания виновных соразмерно тяжести вменённого им обвинения. Наказание должно быть и строгим, и необратимым, но – по судебному решению. Любое лицо, независимо от пола, расы, религиозной и иной принадлежности, взявшее в руки оружие с целью свержения существующего конституционного строя или убийства    

 сотрудников правоохранительных органов, должно быть наказано строго по закону, но не путём применения незаконных методов, с разрушением жилища граждан, не имеющих никакого отношения к экстремистам, с гибелью мирных людей, случайно оказавшихся на месте спецоперации, смертью заложников.

При проведении спецоперации должны быть минимизированы потери среди сотрудников правоохранительных органов, а потери среди мирного населения вообще должны быть исключены. Борьба с экстремизмом не должна превращаться в кампанейщину с сугубо популистскими целями и приданием политической значимости своим действиям. Правоохранительные органы при проведении спецопераций не должны вводить в заблуждение СМИ и граждан о соразмерности сил, применяемых к подозреваемым (подчёркиваю: не преступникам и даже не обвиняемым, а подозреваемым) в незаконной деятельности. Такая позиция редакции не нравится милицейским чинам, и это является побудительным мотивом нападок со стороны Прокуратуры Дагестана и вынесения настоящего Предостережения.

 

Ответ: Редакция газеты не героизирует лиц, причастных к преступлениям. Ни одно предложение в статье не свидетельствует об этом. Общий контекст статьи направлен, повторяю, не на «придание… преступному сообществу статуса хорошо организованной политической силы» (текст Предостережения), а упреждение ситуации, когда такое вполне может произойти, если правоохранительные органы необоснованным внесудебным насилием будут загонять инакомыслящих людей в бандитское подполье. Эти упредительные мотивы не могут «формировать в сознании читателей вывода о необходимости насильственного изменения конституционного строя России». Бесспорно также и то, что издание не может быть ответственно за ассоциации, ощущения или мысли, которые гипотетически могут «сформироваться в сознании читателей» при прочтении текстов – у каждого из читателей образы формируются в соответствии с индивидуальными психоэмоциональными особенностями личности.

Законодательство же предусматривает ответственность редакции (издательства, авторов, учредителей) лишь за утверждение или призыв, намеренное и очевидное воздействие.

Трудно не заметить, что правоохранительные органы сами делают из бандитов героев…

 

Ответ:  А вот так: постоянно применяя при штурме несоразмерную ликвидации одного или двух боевиков силу – тяжёлые танки, бэтээры, огнемёты, миномёты, батальоны спецназа и т. д. и т. п. Когда одни граждане не понимают смысла демонстративного уничтожения других граждан лишь по подозрению в преступлении и не разделяют мнения силовиков о целесообразности применения непропорциональной силы для ликвидации одного-двух боевиков, они заражаются синдромом робин-гудовской справедливости и готовы героизировать любого, кто оказывает сопротивление столь неразумно организованной власти. Население неминуемо сочувствует робингудам.

Авторы статьи «Террористы номер один» выражают очевидное недоумение: не ра-зумнее ли применить усыпляющий газ, как это делают спецслужбы зарубежных стран, или другие гуманные средства поимки подозреваемых в совершении преступления? Поскольку этого не происходит, редакция выражает мнение о прямой заинтересованности силовых структур в применении несоразмерных средств и усилий, из-за которых разрушенными остаются не только квартиры и дома жильцов, а целые улицы и кварталы; из-за которых погибают люди (априорно называемые милицией «террористами»), чья вина для сообщества граждан так и остаётся неявной даже после гибели подозреваемых. Вот при этих, как раз-таки, обстоятельствах «героизируются» не только террористы, но и все, кого «ликвидирует» милиция, называя преследуемых с позиций презумпции заведомой виновности «пособниками» или «экстремистами».

Правоохранительные органы отказывают обществу в праве знать, обоснованны ли проводимые спецоперации. Ни разу на публичный суд не были представлены аудио- или видеосвидетельства проведения переговоров с экстремистами, когда они якобы отказываются сдаваться, а в ответ открывают огонь по милицейскому оцеплению. Граждане лишены права удостовериться в правдивости распространяемой милицией информации о статусе ликвидированных, об их целях, количестве оружия, найденного после штурма.

 

Ответ: Таким образом, публикуя материалы, на которые в своём Предостережении обращает внимание прокурор РД И. В. Ткачёв и на которые им получено заключение, редакция, в том числе и в первую очередь я как главный редактор газеты, исходили из гражданской позиции как раз предупреждения насильственного свержения конституционного строя с его непредсказуемыми катастрофическими последствиями, возможными в том случае, если общество не будет обладать достоверной информацией о существующих угрозах терроризма и экстремизма и вызывающих их причинах.

А экспертное заключение под авторством к.ф.н. С. Федяева считаю недостаточно аргументированным и недобросовестным. Оно представляется мне попыткой найти компромисс между журналистами и прокурором, нуждающимся в сохранении «чести мундира».

В этом, во-первых, убеждает самопроизвольно-добровольное превышение границ исследования господином Федяевым, который, исследуя материалы, даёт заключение по наличию признаков распространения клеветы в отношении президента РД Муху Алиева. Кстати, уголовные дела по этой категории правонарушений ведь возбуждаются только по заявлению потерпевших? Так Федяев попросту хочет натравить на нас ещё и президента. Хотя запросов на эту тему ему прокуратура не давала.

Во-вторых, в резюмирующей части Заключения редакции инкриминируется наличие высказываний по большей части в форме суждений и мнений. Уголовно наказуемые (ст. 280 УК РФ) призывы авторам и главному редактору не вменены. По сути данное Заключение есть фактическое (не формальное) предостережение-угроза, чтобы мы не пытались обжаловать в гражданском суде или вынести на суд публичный действия прокурора республики по давлению, которое он оказывает на газету «Черновик».

 

Объяснение на поставленные мне вопросы набрано мною собственноручно, дополнений и замечаний не имею.