[ Суд в погонах ]

Поправки были инициированы президентом Дмитрием Медведевым ещё летом в целях усиления борьбы с терроризмом, экстремизмом и организованной преступностью. Чтобы усилить её эффективность, задумано было передать некоторые дела определённого характера в компетенцию Верховного суда РФ. Законопроект был внесён, прошёл даже первое чтение, но возникла проблема: поправки противоречили Конституции РФ.

После устранения противоречий были приняты другая редакция поправок и ещё три законопроекта, по одному из которых дела об экстремизме и терроризме решением коллегии из трёх судей Верховного суда РФ будут передаваться окружным военным судам по месту совершения преступления в случае угрозы личной безопасности участников судебного разбирательства, их родственников и других близких лиц. Ходатайствовать перед Верховным судом будет Генпрокурор или его замы. И в окружных судах такие дела будут рассматриваться с участием присяжных заседателей.

Принятые законопроекты – способ выйти из коллизии Конституции РФ и прежних поправок. Однако новые поправки оставляют ещё больше вопросов, чем прежние. Почему именно военные суды? Ведь в законе «О военных судах РФ» чётко сказано, что они «осуществляют судебную власть в Вооружённых силах РФ, других войсках, воинских формированиях и федеральных органах исполнительной власти, в которых федеральным законом предусмотрена военная служба». Этим и ограничивается их компетенция.

Кроме того, условие передачи подобных дел в военные суды «при наличии угрозы участникам процесса», предоставляет обвинению очень широкие возможности. К примеру, обвинение, начав рассматривать дело в обычном суде и видя, что его доказательственная база слаба и дело на глазах разваливается, может в любой момент объявить, что «согласно полученным оперативным данным» участникам процесса грозит опасность, и ходатайствовать о переводе рассмотрения дела в военный суд. А там, согласно УПК РФ, всё начнётся по новой.

Военные суды по определению более закрыты, чем гражданские. Судьи – действующие офицеры, либо военнослужащие в отставке, или приостановившие военную службу на время присвоения статуса судьи. Поэтому говорить о беспристрастности таких судов будет очень сложно.

Помощник Председателя Верховного суда РД Герман Костров такого мнения: «Если у человека есть звание – оно что-то да значит. Судья при принятии решения должен быть объективным, беспристрастным, понятия подчинённости не должно быть. В этой ситуации это понятие немного размыто. Конечно, есть тут вопросы…»

Специализирующийся на защите обвиняемых в тяжких преступлениях адвокат Зияутдин Увайсов, комментируя нововведения, отмечает: «Идёт дискриминация. Как будто судьи Дагестана и других северокавказских республик не могут выносить решения по таким делам! Исходя из поправок, теперь эту категорию дел будут рассматривать в окружном военном суде Ростова… У нас введено военное положение? Фактически людей лишают их конституционного права на рассмотрение дела в том суде и тем судьёй, к подсудности которых оно отнесено законом. Причина таких изменений в том, что вся доказательственная база обвинения основывается на показаниях, выбитых в ходе следствия. В гражданских судах такие дела разваливались, а суд присяжных выносил оправдательные приговоры. Сейчас же присяжных будут собирать со всего Северного Кавказа, что будет серьёзно осложнять рассмотрение дела как обычным судьёй, так и судом присяжных…»