[ А был ли мальчик? ]

«А что же тогда было?» – спросит читатель. По моему мнению, была раздвоенная душа автора, который, с одной стороны, имел некоторые мысли о ставшем довольно популярным общественном объединении «Матери Дагестана», его руководителях, их действиях, их активной гражданской позиции, а с другой – опасался открыто высказывать их.

В результате такого совсем не сложного трюка зародился этот фельетон, навет на порядочных людей, которые стараются хоть что-то сделать для того, чтобы наши «доблестные» «правоохранители» вернулись в рамки закона, за что мы, налогоплательщики, платим им. А если же этот анонимный следователь был, то чего он боялся, озвучивая своё видение событий? Нам ведь нужно знать, что о нас думают представители власти. Но сегодня вот такое анонимное интервью даст следователь, а завтра – анонимный премьер-министр или президент республики, пожелавший остаться неизвестным. Неужели во власти работают настолько слабые духом люди, что боятся называть преступниками тех, кого они таковыми считают?

Человек с ружьём уже сам по себе опасен для окружающих. Если к этому добавить ещё и широкие полномочия, предоставленные ему обществом на применение этого орудия смерти, то нетрудно себе представить степень его опасности. Вот почему его действия ограничиваются множеством законов, правил, инструкций, положений, предписаний и других нормативных актов, которые не оставляют ему места для самодеятельности. Не дай бог, такой человек станет пренебрегать всеми этими законоположениями, начнёт выходить за их рамки и действовать самостоятельно, принимая решения и совершая действия по своему усмотрению, основываясь лишь на целесообразности и понятиях. Тогда всем нам мало не покажется, что мы и наблюдаем сегодня в Дагестане. К великому сожалению, таких примеров – неисчислимое множество:

– и докузпаринский расстрел мирного митинга с жертвами среди невинных людей;

– и групповое изнасилование сотрудниками Агульского РОВД матери двоих детей, а потом уголовное преследование её же самой за разглашение этого факта;

– и загадочная смерть в Советском РОВД 22-летнего Надыра Магомедова, задохнувшегося от того, что вместо еды второпях стал глотать её целлофановую упаковку… Понимаете ли, за 22 года своей жизни ни разу такого не было, чтобы еду с упаковкой перепутал. А стоило одну, лишь одну ночь провести с охранителями наших прав, как она стала роковой для него и последней в жизни;

– загадочная смерть 34-летнего жителя Махачкалы Хабиба Магомедова, доставленного уже в другое отделение милиции города – Кировское РОВД. В 9 часов утра сотрудники приехали к нему домой и, подняв с постели, забрали без объяснения причин и без ордера на арест. Просто сказали: «Есть разговор». А в 11 часов дня родителей поставили в известность о его кончине. От чего же вы думаете, уважаемые читатели, он отдал богу душу? Оказывается, от передозировки алкоголя. «Где же он успел так сильно перебрать?» – спрашивают убитые горем родители, которые знали, что алкоголем он вообще не злоупотреблял и к наркотикам не был привычен. Видимо, с соизволения сопровождавших его работников, по пути из дома в отдел забежал в какую-либо забегаловку и набрался для храбрости. Чтобы разговор получился по душам, понимаете ли;

– это и бесследное исчезновение доставленных в УБОП МВД РД Лабазана Умарова и в прокуратуру РД Салиха Саидова;

– это «найденная» вместе с самодельным взрывным устройством у задержанных «бандитов» схема здания Советского РОВД, которая, по замыслу «правоохранителей», должна была стать доказательством того, что эти лица собирались взорвать РОВД. На самом деле выяснилось, что и взрывное устройство, и схема здания были фальшивками, подброшенными сотрудниками милиции в качестве улик. Это было доказано в суде, вследствие чего гособвинитель отказался от обвинения. Сумей эти горе-правоохранители протащить все эти «вещественные доказательства» через суд, ни в чём не повинные люди на десятилетия (если не на всю жизнь) оказались бы запрятанными за решётку. Кстати сказать, вышеупомянутый Лабазан Умаров был вместе с этими лицами задержан и доставлен в УБОП МВД РД. Двоим его товарищам по несчастью удалось остаться в живых, довести дело до суда, доказать свою невиновность и выйти на свободу. А ему – нет;

– это шестеро «боевиков», «убитых в ходе боестолкновения» на окраине села Замай-Юрт Чеченской Республики, которые на самом деле оказались гражданами Дагестана, в разное время похищенными и умерщвлёнными сотрудниками правоохранительных органов. Могу поимённо назвать их: Мухтар Махмудов и Махач Хабибов из Новосаситли Хасавюртовского района, Амирхан Алиханов из села Ругудж Табасаранского района, Шамиль Халилов из Хасавюрта, Саид Баширов и Касин Гасанов из Махачкалы;

– это содержавшийся более двух лет под стражей и доведённый в результате пыток до сумасшествия Ханали Умаханов. Вдобавок ко всему этому Верховный суд Дагестана, вопреки вердикту присяжных, которые единогласно высказались за его невиновность, осудил его на 4 года. Но впоследствии высшей судебной инстанцией страны – президиумом Верховного суда Российской Федерации – он был оправдан по всем пунктам обвинения, притом по реабилитирующим основаниям. Более того, беспредел «правоохранителей» был оценён судом в 3 млн рублей, которые Умаханов должен получить в качестве компенсации за моральный вред, физическую боль и страдания… Здесь уместен вопрос: для чего же нужно было республиканской фемиде, при такой очевидности факта невиновности человека, выносить ему неправедный приговор? Ответ один: корпоративная и клановая солидарность лиц, занимающих высокие должности в республике. Как же можно вынести справедливое решение и оправдать человека, хоть и заведомо невиновного, если его два года держали в застенках и измучили до умопомрачения? Это же неизбежно приведёт к признанию вины его мучителей.

– это надёжно упрятанный за решётку Гасан Байсултанов из Хасавюрта. Речь идёт о широко освещённой в печати спецоперации по поимке «четырёх опасных боевиков из группы Бидаева», проведённой силовиками 3 ноября 2006 г. по ул. Щорса в Хасавюрте. Он упрятан исключительно для того, чтобы как-то оправдать бессмысленное убийство Саният – жены Гасана и её ещё не родившегося ребёнка. Что касается самого Гасана, то его, тяжелораненного в грудь, в область сердца, врачи в буквальном смысле слова вытащили с того света. Силовики банально ошиблись адресом, в результате чего и боевиков не нашли, и руки свои невинной кровью обагрили. Как же выйти из положения? Очень просто: надо невинно пострадавших сделать виновниками. Тогда всё встанет на свои места. Так и сделали. Подбросили в огород автомат, пришили статью и осудили Гасана на полтора года «за ношение и хранение…».

Таких примеров можно привести бессчётное количество. И сколько бы мы их ни привели, они всё равно останутся лишь вершиной айсберга по сравнению с тем, что творится в этом закрытом от посторонних глаз ордене под названием «правоохранительные органы». 

Наше общество уже давно в курсе того, какие порядки царят в органах. Настолько давно, что мы успели смириться с этим. Это уже стало для нас нормой жизни. Поэтому не перерожденцев мы опасаемся, а наоборот, нас раздражают те, которые обращают внимание на это страшное явление. Вот чем объясняется такая немилость к «Матерям Дагестана» со стороны дагестанского общества, конкретным воплощением которой стала и эта публикация. Она не первая. Вряд ли станет и последней…

 

Угроза из-за рубежа

Лейтмотивом интервью в «НД» является мысль о том, что всё, что окружает руководителя объединения «Матери Дагестана» Гульнару Рустамову, – это плохо, чуждо обществу, вредно и опасно для дагестанцев. Ради справедливости надо отметить, что он не одинок в своём мнении. И до него в разных изданиях печатались недоброжелательные отзывы о деятельности этой организации. Один из руководителей правоохранительных органов зашёл так далеко в своих высказываниях, что даже позволил себе называть его («Матерей…») политическим крылом ваххабитского движения «Джамаат». Другой высокопоставленный чиновник из правительства посоветовал родителям похищенных детей избегать встреч с руководством «Матерей…», ибо это может только повредить им.

Отвергать или оспаривать приводимые автором «аргументы» вряд ли имеет смысл. Ну вот, скажем, какое может иметь отношение к 30–40 женщинам, потерявшим своих детей и объединившимся в их поисках в общественное объединение, и их руководителю Гульнаре Рустамовой факт комиссования из армии по причине психического расстройства её брата Вадима Будтаева? Кто установил факт симулирования им своего психического расстройства в целях комиссования? Разве по этому факту было проведено расследование и об этом известно автору? Если нет, то как профессиональный юрист, следователь следственного комитета мог безапелляционно назвать его комиссование симуляцией? 

Или другой пример. Оказывается, сестра Гульнары Рустамовой Динара – вдова Макашарипова, – глубоко верующая женщина, занимается кражей вещей из магазинов… Почему же следователь, располагая такими данными, до сих пор не привлёк её к ответственности? Или он всё-таки не помнит из курса теории права о презумпции невиновности? Если да, то его слова гроша ломаного не стоят. Негоже служителю правопорядка распускать подобные слухи, бросающие тень невежества и некомпетентности на правоохранительные органы.

Не могу не прокомментировать и как бы мимоходом брошенную читателю мысль о финансовых источниках существования «Матерей…». «Кстати, чтобы вы знали, «Матери Дагестана» существуют отнюдь не на голом энтузиазме: их финансируют из-за рубежа», – пишет автор. Да. Их финансирует Норвежско-Хельсинский комитет.Им выделили 8 тыс. евро на 6 месяцев. Ну и что с того? Когда у них не было несчастных двух тысяч рублей на регистрацию Устава, когда не было средств для снятия скромного уголка под офис и распечатки документов (об оргтехнике и речи не могло быть), когда не было денег даже на то, чтобы покупать воду в дни голодовки, то всё это никого не интересовало. Но стоило кому-то их услышать, тут же начинается вой: «Ату их! Шпионов нашли!» Это дешёвый трюк. Не более того.

Есть такая азбучная истина: демократический принцип управления обществом основан на регулировании отношений и процессов путём уравновешивания взаимодействующих сил с помощью противовесов. Не будет равновесия, станет какой-либо фактор самодостаточной, самодовлеющей величиной – тут же нарушается этот принцип и демократия трансформируется в свою противоположность – в авто-, бюро-, охло- и множество других -кратий. Вот этого самого равновесия во всех сферах взаимоотношений и не хватает нам сегодня. Вот почему под личиной демократии в Дагестане развиваются махровые феодальные отношения в самых извращённых их формах. Эти упомянутые мною противовесы – не что иное, как различные независимые общественные организации и объединения, профессиональные союзы, политические партии и свободные (независимые от властных структур) средства массовой информации, призванные выносить на свет божий и делать достоянием гласности все деяния властных структур.

Одной из таких активно действующих в нашей республике организаций и являются «Матери Дагестана». Поэтому, что бы о них ни говорили, сколько бы грязи на них ни лили, очернить их не удастся. Они чисты перед Богом, перед законом и перед обществом. Они важны и нужны нам сегодня как воздух.

Небезынтересен будет читателям и такой немаловажный факт, как приглашение председателя «Матерей Дагестана» Гюльнары Рустамовой в Страсбург на пленарное заседание Европарламента с докладом о положении с соблюдением прав человека в Дагестане. И это вызывает лишь досаду. Не дагестанский парламент, не Общественная палата республики, не Уполномоченный по правам человека, не прокурор Дагестана (тот же самый уполномоченный по правам человека орган), не парламент страны будут анализировать положение дел с правами человека в нашей республике, а парламент объединённых в союз 27 стран Европы… Вот кому, оказывается, небезразличны судьбы невинно убиенных наших собратьев…