Комментарий «ЧК» Будучи не согласными с автором статьи по ряду моментов (особенно касающихся личности достопочтимого шейха Саида Афанди), мы решили проверить, насколько справедливы утверждения Ясина Расулова о наделении ДУМД исключительными полномочиями по отличению «истинного» Ислама от «неистинного».
К нам в редакцию попали несколько документов, так называемые заключения экспертной комиссии ДУМД, в которых приведены списки разрешенной и запрещенной религиозной литературы. Так, экспертный совет запретил распространение религиозной литературы издательств «Бадр», «Умма», Фонд «Ибрахим бин Абдуль-Азиз аль-Ибрагим», «Фаджруль-исламийа», «Тауба». Кроме того, категорически была запрещена продажа всех дословных переводов Корана. Не избежал этой участи и перевод профессора, члена Иорданской королевской Академии Магомеда-Нури Османова, который за свою работу получил государственную премию от Президента России. Комиссия запретила также труды следующих мусульманских авторов: Шамиля Аляутдинова, Идриса Галяутдина, Эльмира Кулиева, Насир ад-дин Албании, ибн Таймия и ряда других. Однако Шамиль Аляутдинов — первый в списке запрещенных авторов, является имамом мемориальной мечети на Поклонной горе в Москве, по утверждению знатоков Ислама — один из самых образованных в России богословов, защитил кандидатскую диссертацию в самом авторитетном исламском университете мира Аль-Азхар (Египет). Почему ДУМД сомневается в его профпригодности — остается загадкой.Редакция располагает двумя списками, в одном из которых приводится перечень запрещенной литературы, а в другом — разрешенной, то есть не относящейся к ваххабитской. К нашему удивлению, в обоих списках приведены одинаковые названия книг. Это «Сады праведных» Имама Ан-Навави, «Предсмертный миг» Халид ибн Абдурахман аш-Шайн, «40 хадисов» Ан-Навави, «Сиям» (пост). Вся перечисленная литература разрешена, согласно документу, выданному Центральной Джума-мечетью от 4 февраля 2002 года, и запрещена заключением экспертной комиссии во главе с имамом Центральной Джума-мечети Магомедрасулом Саадуевым.
Последний «запретительный» документ был составлен 5 апреля 2004 года по результату осмотра исламского магазина «Сунна» (г. Махачкала, ул. М. Ярагского, 50). Мы публикуем ниже обращение хозяина магазина, который был возмущен подобноыми действиями цензоров от религии.
Ответ на заключение «Экспертной комиссии ДУМД» хозяина магазина «Сунна»
5 апреля 2004 года в мой магазин зашла группа людей с целью осмотра товара. На основании осмотра было составлено Заключение, включающее в себя список литературы, запрещенной для печати, реализации, использования мусульманами и подлежащей уничтожению. Далее следовали фамилии работников ДУМД. Что примечательно, подпись за имама Центральной Джума-мечети и председателя экспертного совета Магомерасула Саадуева была поставлена человеком, представившимся сотрудником внутренних органов, что вызывает немало вопросов. Со стороны проверяющих не последовало внятных разъяснений — по каким пунктам та или иная книга запрещена и приносит вред мусульманам. Также от этих людей исходила агрессивность, выражающаяся в оскорблениях, что явно идет вразрез с Кораном и Сунной.
Абдуллах бин Амр бин аль-Ас, да будет доволен им Аллах, передал хадис:
«Мусульманином является тот, кто не причиняет другим мусульманам вреда своим языком и своими руками, а мухаджиром является человек, прекративший совершать запрещенное Аллахом» (Алъ Бухари и Муслим).
Активность, с которой работники Духовенства борются с «запрещенной» исламской литературой, могла бы использоваться в борьбе с продажей порнографической продукции, сигарет, алкоголя и наркотиков. Видимо, они не видят, что творится на улицах, в чем ходят наши женщины, как молодежь проводит время на дискотеках, в казино, игральных залах и прочих злачных заведениях. Литература, которая с легкой руки ДУМД стала запрещенной, призывает мусульман быть благочестивыми, доброжелательными и быть просто нормальными людьми. В этих книгах звучит призыв к ведению здорового образа жизни как с медицинской стороны, так и с моральной.
И, наконец, хотелось бы узнать, по каким именно критериям та или иная книга признается запрещенной. Иначе мусульмане Дагестана так и не найдут общего языка, что приведет к ослаблению нашей уммы, не дай Аллах. Работа в области религии должна идти конструктивным путем, а не посредством запретов, угроз и доносов.
Прокомментировать ситуацию мы попросили самого имама Центральной Джума-мечети г.Махачкалы Магомедрасула Саадуева.
Расул Хайбуллаев, фото автора— У меня на руках находятся два заключения Экспертной комиссии Центральной Джума-мечети. В одном, датированном 2002-м годом, приводится список религиозной литературы, не относящейся к ваххабитской, в другом, от 2004 года, наоборот, перечисляются запрещенные «для печати, реализации и пользования мусульманами» книги, которые подлежат уничтожению. Удивительно то, что в обоих списках приводятся одни и те же произведения, в частности, труды известного ученого Ан-Навави.
— В настоящее время экспертная комиссия в составе 10-12 человек под моим руководством заново пересматривает все существовавшие ранее заключения и позже вынесет окончательное и справедливое решение по поводу наличия или отсутствия в той или иной религиозной литературе элементов ваххабизма и экстремизма.
— Насколько я знаю, труды Ан-Навави относятся к наиболее правильным и истинным, с точки зрения традиционного Ислама.
— Бесспорно. Никаких разговоров об этом быть не может. Единственный вопрос в правильном переводе. Вообще Экспертная комиссия собирается раз в месяц и выносит свое решение по той или иной книге. Мы отправляем в исламские магазины людей, которым можно верить и отдавать им на проверку религиозную литературу. Затем, если к ней (литературе) у нас не возникает претензий, мы ее возвращаем. Как председатель комиссии я выслушиваю мнения всех членов комиссии, а затем соглашаюсь или нет. Как правило, у нас не возникает разногласий по поводу «правильности» или «неправильности» книг.
— А как быть с запрещением трудов имама Московской мемориальной мечети на Поклонной горе Шамиля Аляутдинова, который считается одним из образованнейших в России мусульманских ученых?
— Дело в том, что в своих работах он дал «жидкую» оценку самому основателю течения ваххабизм Мухаммаду ибн Абд аль-Ваххабу. Кроме того, он является приверженцем ханафитского мазхаба (дагестанцы придерживаются мазхаба Имама Шафии. Прим.ред.). Таким образом, вынесенные им в своих работах заключения основываются именно на этом мазхабе, в результате чего в плане трактовки норм шариата у ДУМД возникает ряд вопросов к Аляутдинову. Что касается другой его литературы, которая не касается шариата, то здесь его авторитет никто не подвергает сомнению.
— Какова судьба «подозрительной» литературы?
— Мы ее изымаем, проверяем, и, если она не прошла проверку, то этот вопрос обсуждается с хозяевами книг. Продавцы всех исламских магазинов — это люди, которые идут нам навстречу и сами хотят выяснить наше мнение по определенной литературе. Поэтому они сами оставляют эту литературу, мы ее не возвращаем. Но, конечно, если у книг есть определенный хозяин, который требует их возврата, то с учетом того, что это все-таки имущество, мы стараемся решить этот вопрос. Но пока у нас подобная ситуация не возникала. Обычно все хозяева магазинов сами заинтересованы в том, чтобы литература проверялась и давалось соответствующее заключение. И сам Экспертный совет возник именно по этой причине, так как раньше происходили различные рейды органов внутренних дел, во время которых милиционеры забирали все, что ни попадя.
— Участвуют ли в ваших обходах милиционеры?
— Милиционеры не участвуют в работе Экспертной комиссии. Но в ДУМД есть свой юрист, который занимается правовой стороной этого дела и, возможно, он и привлек для участия в обходе милиционера. Как правило, органы правопорядка сами обращаются к нам, чтобы мы дали человека, который бы указывал, какая литература может вызывать сомнения.
— Какие санкции можно применить к людям, продающим «неправильную» литературу?
— Этого я не знаю. Наша цель — дать научное заключение по религиозной литературе. И все! То есть все заключения носят рекомендательный характер. Мы просто высказываем свое мнение. Однако мы не только смотрим, содержит ли литература ваххабитский или экстремистский уклон, но и обращаем внимание на возможные искажения каких-либо шариатских норм. На сегодня издание религиозной литературы является прибыльным делом. В Дагестане каждая третья книга издается и размножается несведущими в религии людьми, основная цель которых — это банальное извлечение прибыли. Какие-то учителя средних школ берутся составлять книги по темам, по которым даже известные ученые-богословы не осмеливаются высказывать свое мнение. Такая ситуация заставляет нас заниматься этим вопросом.
— Известный переводчик Корана профессор Магомед-Нури Османов жалуется на то, что ДУМД не признает его переводов.
— Это естественно. О тех замечаниях, которые имеются к его переводу, много говорилось. Много вопросов вызывают также его комментарии к переводам, в которых содержатся несопоставимые с исламом вещи.
— Тогда получается ситуация, когда, с одной стороны, человек получает государственную награду от Президента России за свой перевод, а с другой — его труд подвергается сомнению на родине. Это ведь ненормально.
— Конечно, явление это само по себе ненормальное. Но, с другой стороны, наличие государственной премии еще не говорит о том, что к трудам Османова не может возникнуть замечаний.
Первые итогиНам удалось выяснить, что в Экспертную комиссию при Духовном управлении мусульман Дагестана не входят сотрудники из Комитета по делам религии Правительства Республики Дагестан. Таким образом, государственные органы как бы самоустранились от вопроса проверки религиозной литературы на наличие экстремистского и ваххабитского уклона. Хотя в самом Комитете есть вполне грамотные и компетентные специалисты, которые могут дать полный анализ любой религиозной литературе. Как-то комментировать действия ДУМД в Комитете отказались, заявив лишь, что они в курсе всего происходящего, но все это дела самого Духовного управления, которое вправе выступать со своими комментариями по поводу относимости той или иной религиозной литературы к ваххабитской или экстремистской.
Кроме того, к нам в редакцию попала перепечатка решения Совета муфтиев России (СМР) по поводу запрета распространения исламской литературы Духовным Управлением мусульман Дагестана. Согласно этой бумаге, которая датирована 16 марта 2004 года и подписана (правда, без личной подписи и печати) муфтием шейхом Равилем Гайнутдином, СМР считает невозможным принять решение ДУМД по поводу запрета распространения исламской литературы. Мы связались по этому поводу с самим СМР. Однако заместитель руководителя аппарата Фарид Асадулин затруднился ответить, существует ли вообще подобное решение. Узнав, что на копии решения СМР отсутствует печать и личная подпись муфтия Равиля Гайнутдина, Асадулин вообще поставил под сомнение сам факт существования подобного документа, порекомендовав нам связаться по этому поводу с… Шамилем Аляутдиновым — имамом Мемориальной мечети (первым в списке запрещенных ДУМД авторов), который занимается в Совете вопросами экспертной оценки религиозной литературы. Кроме того, он заявил, что у СМР достаточно хорошие и теплые отношения с Духовным Управлением мусульман Дагестана и особенно с Председателем ДУМД Ахмад-хаджи Абдуллаевым. К сожалению, нам не удалось связаться с основным фигурантом нашей публикации — Шамилем Аляутдиновым, который, возможно, пролил бы, наконец, свет на то, что такое «хорошо» и что такое «плохо» в религиозной исламской литературе. ]§[
- 11 просмотров