Проект рейтинга крупнейших компаний Дагестана, анонсированный «Черновиком» в предыдущих номерах, не может представлять собой «голый» набор цифр. Такое исследование обязательно должно учитывать региональную специфику, а это значит, что одними формальными критериями не обойтись. Говоря о культуре ведения бизнеса в Дагестане, нельзя оставлять в стороне такой аспект, как вовлечённость предприятий в теневую, или неформальную, экономику. Не является ли это тем фактором, который сделает наше исследование бессмысленным?
Уже первый «подход» к снаряду продемонстрировал, что составление рейтинга крупнейших компаний Дагестана – это довольно сложная задача. Взять хотя бы немалое количество региональных предприятий с немалыми оборотами, которые пришлось вычеркнуть из списка, поскольку решительно непонятно, откуда взялись такие цифры. Но даже при самом точном раскладе и полной информации о показателях компании за рамками рейтинга останется всё, что находится в тени, то есть данные, которые не видит официальная статистика, всё, что проходит «мимо кассы».
Несмотря на хорошо известную проблему теневой экономики, борьба с ней у дагестанских властей получается не очень. Хотя этот вопрос – завсегдатай любого совещания экономических ведомств республики. Главное, в чём сходятся разные спикеры: масштаб проблемы весьма велик. Так, в 2013 году главный научный сотрудник ИСЭИ ДНЦ РАН, доктор экономических наук, профессор Абас Ахмедуев отмечал, что теневая экономика составляет от 40% до 60% ВРП Дагестана, а в отдельных сферах, например в торговле, доходит до 2/3. Говорил он и том, что сегодня ни один орган госвласти не несёт прямой ответственности за легализацию теневой экономики. Примерно в то же время проблему поднимал тогдашний Глава Правительства РД Мухтар Меджидов, который, правда, остановился на цифре 50%.
В прошлом году на одной из сессий Народного собрания РД руководитель фракции КПРФ Махмуд Махмудов также говорил о выводе бизнеса из тени, в качестве примера приведя показатель среднемесячной заработной платы по Дагестану – 13 тысяч рублей. В 2012 году он был самым низким по СКФО, тогда как денежные доходы на душу населения в Дагестане были выше всех субъектов округа – более 20 тысяч рублей. А потребительские расходы в расчёте на душу населения составляли чуть более 15 тысяч рублей. Иначе говоря, среднемесячные расходы превышали среднемесячную заработную плату. При этом Махмудов, как и Абас Ахмедуев, оценил объём теневого капитала в республике в 40–60% ВРП.
Компетентно
Так, может быть, любые рейтинги, основанные на официальной статистике, которая предоставляется в налоговые органы, в случае Дагестана изначально окажутся недостоверными? На этот вопрос мы попросили ответить двух, на наш взгляд, наиболее авторитетных экспертов по дагестанской экономике – директора Института социально-экономических исследований ДНЦ РАН, доктора экономических наук, профессора Сергея Дохоляна и старшего научного сотрудника Института проблем рынка РАН, кандидата экономических наук Михаила Чернышова.
– В какой степени, по вашей оценке, крупнейшие компании Дагестана включены в теневую, или неформальную, экономику? В каких отраслях это характерно в большей, а в каких – в меньшей степени? Поддаётся ли оценке реальный уровень доходов наиболее крупного бизнеса республики с учётом теневой составляющей?
– С. Дохолян: Сегодня отсутствуют эффективные методики, которые давали бы возможность оценить, насколько то или иное предприятие находится в «тени», кроме проведения ревизий непосредственно на местах. Есть технологии, позволяющие в определённой степени оценивать теневую экономику в масштабах страны или региона, но для предприятий они непригодны.
Крупнейшие компании Дагестана если и включены в теневую, или неформальную, экономику, то в небольшой степени. На крупном предприятии скрывать от учёта свою деятельность крайне сложно: об этом будет информировано много людей, и утечка информации обязательно произойдёт. А вот в сфере малого бизнеса или даже средних предприятий это можно осуществлять с минимальными рисками. Не случайно, когда говорят о теневой экономике, то в первую очередь рассматривают малый и средний бизнес. Здесь только необходимо обязательно уточнить, что не нужно путать теневую, или неформальную, экономику и процесс минимизации налогообложения предприятия на законных основаниях.
– М. Чернышов: В Дагестане нужно делать поправки на теневую и фиктивную экономику, которая преподносит курьёзы. Например, в какой-то год основным внешнеторговым партнёром республики значилась Мальта – в статистике отразилась сделка по возврату НДС. Некоторые фирмы, занимающиеся «обналичкой», могли показывать многомиллиардные обороты и не иметь персонала. Даже вполне нормальные фирмы не показывают персонал и обороты с целью оптимизации налоговой нагрузки. К неформальной экономике крупнейшие компании не относятся – это скорее сфера личных подсобных хозяйств и индивидуальных предпринимателей. Фиктивная составляющая может быть связана с завышенной стоимостью строительных подрядов и государственных закупок. У крупного бизнеса могут быть теневые доходы, связанные с арендными ставками, «левыми» подрядами и т. д. Иногда реальный объём производства можно оценить исходя из энергоёмкости продукта, за счёт потребления газа и электроэнергии, однако данные учёта потребления энергии тоже часто фальсифицируются. Торговые сети могут диверсифицировать свои официальные объёмы, «сдавая» свои торговые площади дочерним или аффилированным малым предприятиям, находящимся на упрощённых формах налогообложения.
– Какие меры «обеления» были бы наиболее эффективны применительно к крупнейшим компаниям Дагестана? Можно ли утверждать, что за последние годы они стали несколько более прозрачны в результате усиления государственного присутствия в экономике Северного Кавказа?
– М. Чернышов: Компании сделают «белыми и прозрачными» не государство, а только сами собственники, заинтересованные во внедрении механизмов корпоративного управления. Но для этого нужно решить проблему прав и влияния миноритарных акционеров в бизнесе. Государство нигде не могло решить эту задачу, усиливая воздействие, напротив, это увеличивало коррупцию.
– С. Дохолян: К крупнейшим компаниям Дагестана не нужно применять никаких мер по «обелению» – промышленные предприятия Дагестана и так сравнительно «белые». Им нужны помощь и поддержка от государства – в первую очередь, по продвижению и реализации инвестиционных проектов, осуществляемых на предприятиях. Требуется лоббирование их интересов в федеральных министерствах и ведомствах, включение в разного рода федеральные программы и так далее. Промышленность Дагестана составляет в структуре ВРП республики всего 6%, а вот структуре налогов – 33%. Так что очевидно: поддерживая промышленные предприятия, прежде всего крупные, можно снижать дотационность бюджета и обеспечивать общий экономический рост.
Повод для оптимизма
Таким образом, ответы экспертов наглядно свидетельствуют: несмотря на значимость проблемы теневой экономики, для исследования крупнейших компаний Дагестана этот фактор не является критичным. В целом это хороший повод для оптимизма: в республике действительно есть группа предприятий, которые задают более высокие стандарты деятельности, чем не самая здоровая «средняя температура по больнице». Другое дело, что таких предприятий не слишком много, но здесь можно лишь повторить уже сказанное ранее: для начала важно хотя бы поимённо назвать тех, кто есть, а остальные, будем надеяться, не слишком заставят себя ждать.
- 1 просмотр