Абдулмумин Гаджиев, редактор отдела «Религия» газеты «Черновик», признан правозащитным центром «Мемориал» политическим заключённым. Он третий месяц находится в СИЗО №1 Махачкалы. И уже третий месяц мы – журналисты, правозащитники, друзья и сторонники – заявляем о том, что Гаджиев преследуется в уголовном порядке незаконно, а обвинения, которые ему вменяют, являются абсурдом.
Основная цель силовиков – преследуя Абдулмумина Гаджиева, закрыть «Черновик». Мы считаем, что то, что делается сегодня с Гаджиевым – это обкатка некоей практики, которая позволит в будущем лишить свободы на долгий срок любого журналиста, работающего в России. ЛЮ-БО-ГО!
Почти три месяца назад журналистское сообщество России встало, когда сотрудники полиции подбросили наркотики журналисту-расследователю «Медузы» Ивану Голунову, побили его и пытались арестовать. В отношении него было возбуждено уголовное дело по покушению на сбыт наркотиков в крупном размере.
Для сведения: санкция по вменявшейся ему статье – п. «г» ч. 4 статьи 228.1 УК – предусматривает лишение свободы от 10 до 20 лет. За то, чего он не совершал!
Журналистское сообщество, правозащитники, политики, не поверив официальной версии силовой структуры, заступились за него. Были пикеты, обращения, возмущения… Впервые в истории печатные версии РБК, «Коммерсант» и «Ведомости» вышли с совместным заявлением и одинаковой надписью на первой полосе – «Я/Мы Иван Голунов». Увидев, какую реакцию в обществе вызвал беспредел полиции по отношению к Голунову, власти отреагировали: журналиста выпустили, а тех, кто был причастен к его преследованию, стали преследовать.
Если бы люди не отреагировали, то Иван Голунов не был бы освобождён. Скорее всего, его ждал бы скорый суд и лишение свободы на долгие годы…
…Абдулмумину Гаджиеву в каком-то смысле повезло. Его задержали после того, как вспыхнула история с Голуновым. На фоне произошедшего в Москве крупные российские и международные СМИ с интересом и пониманием освещали произошедшее уже с дагестанским журналистом. Тут тоже были пикеты, заявления, обращения, возмущения. Три дагестанских еженедельника вышли с первой полосой «Я/Мы Абдулмумин Гаджиев», но… освобождения нашего коллеги добиться не удалось: власть не стала разрешать провинции то, что дозволила в Москве.
Тем не менее тихо и без внимания общественности провернуть задержание Гаджиева не удалось.
Сегодня мы утверждаем, что дело Абдулмумина Гаджиева несёт больше угрозы для российской журналистики, нежели дело Ивана Голунова. С Голуновым всё понятно: его расследования мешали зажравшимся чиновникам; вопрос с ним стали решать привычным путём – подбросом наркоты; поднялся шум, соответственно, заткнуть и закрыть журналиста не удалось.
В случае с Абдулмумином дело обстоит куда серьёзней. Чтобы разобраться в вопросе, внимательно прочтём фрагмент постановления следователя СУ СКР по РД Надира Телевова о привлечении Гаджиева в качестве обвиняемого:
– Гаджиев с 2011 года участвует в деятельности организации «Исламское государство»1, которая, в соответствии с решением Верховного суда РФ от 29.12.2014 по делу № АКПИ141424С, признана террористической и запрещена на территории Российской Федерации, совершая действия, направленные на продолжение и расширение деятельности данной террористической организации на территории Сирийской Арабской Республики и Российской Федерации, в том числе путём оказания содействия в сборе денежных средств для финансирования её террористической деятельности, размещая в российской общественно-политической еженедельной газете «Черновик» информацию о якобы осуществлении Ахмеднабиевым И. С.2 только благотворительной деятельности для побуждения у читателей желания внести пожертвования на созданный последним фонд под названием «Ансар»3, при этом достоверно зная о том, что часть денежных средств, собираемых указанным фондом, направлялись для продолжения деятельности вышеуказанной террористической организации на территории САР, именно приобретения материально-технических средств для ведения боевых действий против правительственных войск САР, с целью недопущения прекращения деятельности террористической организации «Исламское государство».
Обратите внимание на следующие пункты, где Гаджиева обвиняют в том, что он:
1. Своими публикациями начиная с 2011 года побуждает у читателя желание нести свои деньги в фонд «Ансар», хотя этот фонд создан только в 2013 году.
2. Пишет о том, что Ахмеднабиев осуществляет только благотворительную деятельность. По смыслу обвинения, Гаджиев пишет об Ахмеднабиеве очень много. Но по факту есть только два интервью с ним в «Черновике»: от 2009 года и от 2013 года. Соответственно, Гаджиев не мог ничего писать побуждающего об Ахмеднабиеве начиная с 2011 года. Кроме того, по состоянию на 2013 год – в мае этого года Гаджиев взял интервью у Ахмеднабиева – дагестанский проповедник не считался преступником и в розыске не находился, контактируя с официальным духовенством Дагестана. В розыск Ахмеднабиев был объявлен только в мае 2014 года. Налицо попытка применить обратную силу уголовного закона.
3. Достоверно знает, что эти средства уходят боевикам. Этот пункт самый… одновременно абсурдный и опасный. В чём должна выражаться достоверность знаний Гаджиева о том, что Ахмеднабиев собирает деньги для боевиков? Ему об этом должен сказать сам проповедник? Или кто-то должен был услышать, как Ахмеднабиев говорит об этом Гаджиеву? Или кто-то в ранге «секретного свидетеля» расскажет об этом, возможно, по просьбам следствия, в суде? Да и что за форма соучастия такая: писать статьи? Но даже в этом случае слова останутся словами, а для их подтверждения нужны объективные доказательства! Записи переговоров. Переводы с банковских счетов на счета, причём не просто в какой-либо благотворительный фонд, а на счета физических лиц, являющихся боевиками или запрещённых в России организаций. Доказательства того, что эти средства переводились в фонды с прямым умыслом поддержать международный терроризм, а не, к примеру, строительство колодцев.
Опасность предлагаемой следствием формулировки обвинения, заключающейся в том, что журналист писал свои материалы, «достоверно зная», что тот, у кого он берёт интервью, преступник и, соответственно, помогает ему, является той самой угрозой любому практикующему на территории России журналисту. Достаточно следствию сказать, что неудобный журналист пособничает преступнику тем, что пишет о нём, а «достоверность его знаний» легко найдёт подтверждение в показаниях засекреченных свидетелей. С учётом того, что у судей (во всяком случае, Дагестана) весьма мягкие требования к доказательствам, предъявляемым в суд силовиками, можно представить себе, что за собой в будущем повлечёт практика применения такого обвинения… ]§[
___________________________________
1 «Исламское государство», ИГ, ИГИЛ – запрещённые в России террористические организации.
2 Ахмеднабиев И. С., Исраил Ахмеднабиев, Абу-Умар Саситлинский, дагестанский проповедник, объявлен в международный розыск 7 мая 2014 года.
3 Благотворительный фонд «Ансар» (ИНН 0573002086), создан 20.03.2013 г., ликвидирован решением суда от 17.01.2015 г.
- 13 просмотров