Своё первое большое интервью для СМИ в качестве президента Дагестана Магомедсалам Магомедов дал не республиканским изданиям, а московскому «Коммерсанту»: 21 мая на сайте этой газеты появилась беседа Магомедова с корреспондентом Ольгой Аленовой. Лейтмотивом интервью стала активизация деятельности боевиков на территории республики. Нам показалось, что Магомедов несколько изменил позициям, озвученным им в своих программных речах перед вступлением в должность. Вероятно, это связано с плохой работой Управления информационной политики и пресс-службы президента РД, которое должно было консультировать главу республики в вопросах публичных выступлений. Вот некоторые наши комментарии к тезисам президента.
«Эти атаки(взрывы в московском метро. – Прим. ред.)говорят о том, что бандподполье достаточно организованно, оно имеет какуюто силу. И то, что такие события происходят и в Чечне, и в Ингушетии, и в других республиках Северного Кавказа, и вообще на территории России, говорит о том, что они не являются порождением какойто одной республики или одной ситуации. Это ситуация в целом по региону. В этом смысле, конечно, отдельного дагестанского следа нет, это общий след».
Тезис о том, что северокавказские экстремисты – это хорошо организованная сила, имеющая свою структуру и общее руководство, – новый тренд в риторике властей. Даже Рамзан Кадыров, чуть ли не ежемесячно заявлявший о том, что боевиков в Чечне осталось 50 – 60 человек, они разрозненны и умирают с голоду, на одном из последних совещаний с региональными силовиками потребовал назвать ему точную цифру членов подполья, так как его информация и информация местного УФСБ почемуто разнятся. Магомедов же использует это заявление, похоже, для того, чтобы отвести удар от Дагестана и дагестанцев.
«Террористы – это бандиты…»
«Террористы – это бандиты…»
На самом деле терроризм и бандитизм – это совершенно две разные уголовноправовые категории, хотя в чёмто и схожие. И регулируются они двумя разными статьями УК РФ (205 и 209 соответственно). Премьерминистр Абдуллаев может объяснить подробней.
«…абсолютное большинство дагестанцев осуждает их. Вот если бы их действия находили бы поддержку у населения, у мирного населения, тогда можно было бы сказать: да, в Дагестане порождается терроризм, и там есть для него благодатная почва. Есть конкретные структуры, группы, которые действуют на территории нашей республики и за её пределами. Вот с ними надо вести борьбу, их надо ликвидировать, уничтожать, поскольку они переступили все нормы, и не только нормы правового конституционного государства, но и нормы ислама, нормы шариата».
Паспортные данные боевиков, убиваемых на территории Дагестана, говорят о том, что они не пришли откудато и не начали действовать на «территории нашей республики». Это наши земляки. Хотя здесь Магомедов, возможно, говорил о какихто других структурах, которые действуют на территории республики, например силовых.
«Нигде в исламе нет разрешения на убийство невинных людей. Ислам – это религия мира, и с этой точки зрения любые насильственные действия против мусульман или немусульман осуждаются, они не находят никакого коранического или религиозного обоснования. А тем более это не находит понимания или поддержки у населения».
Насильственные действия против немусульман и даже мусульман имеют кораническое и религиозное обоснование. Один из ярких примеров – Абубакр, возглавив Халифат после смерти пророка Мухаммада (с. а. с.), сражался с теми из мусульман, кто отказывался выплачивать закят. Что касается поддержки населения, то зачастую оно поддерживает совершенно незаконные процессы (см. репортаж о ЕГЭ на 1 стр. «ЧК». – Прим. ред.)
«Это псевдорелигиозные лозунги. Эти люди – обыкновенные бандиты. У них свои цели, за это им платят деньги, они на это живут».
Здесь Магомедсалам Магомедов использует уже успевший покрыться пылью тезис о том, что боевикам платят деньги. Возможно, в ИАУ не поспевают за реальностью и продолжают использовать старые формулы. Правда, силовые структуры уже установили, что боевики вымогают деньги у бизнесменов. Может быть, именно это и имел в виду президент РД?
«Может быть, среди них есть люди, которые имеют какието идейные соображения, но эти идейные соображения категорически неприемлемы для большинства дагестанцев. Это идеи сепаратизма, идеи какогото мифического, теологического государства».
Если под «мифическим, теологическим государством» Магомедсалам Магомедов подразумевает исламский халифат, стремление к созданию которого – обязанность каждого мусульманина (это может подтвердить любой имам), то такие высказывания недопустимы для верующего. В этом умозаключении прослеживается атеистическофилософское влияние главы Управления информационной политики президента Гаруна Курбанова.
«К сожалению, наша республика относится к регионам, имеющим отсталую экономику. Экономика наша носит депрессивный характер, здесь низкий уровень жизни, безработица. У нас плохо работает социальная инфраструктура, у нас мало школ, больниц, мало дорог, мало, по отношению к остальным регионам России, учреждений здравоохранения, образования, культуры, спорта(О состоянии некоторых спортобъектов республики см. 2223 стр. «ЧК» – Прим. ред.). Это всё надо строить, создавать. Тогда будет чем занять эту молодёжь».
Похвально, что Магомедов говорит об этих проблемах, а не прячется, как его предшественник, за статистикой ввода новых жилых площадей в республике.
«Сама по себе приверженность ваххабизму или салафитскому вероубеждению не является противозаконной».
Не значит ли это заявление, что президент подумывает об инициативе отмены антиконституционного закона РД «О запрете ваххабитской и иной экстремистской деятельности в РД», который говорит о том, что приверженность ваххабизму является противозаконной.
«Наш закон не позволяет осуждать человека за то, что у него есть свои убеждения. Это его право. Но когда человек переступает грань дозволенного, он становится преступником, и в этом случае для нас нет разницы, ваххабит он или атеист».
Действительность показывает, что разница всётаки есть. На нашей памяти не было случая, чтобы милиционеры застрелили беременную атеистку или забили до смерти парня, кричащего: «Бога нет!»
«Мусульманин, который своими действиями или словами приносит вред другому мусульманину, уже не является настоящим мусульманином. А эти течения агрессивные как раз проповедуют, что нужно уничтожать, в том числе и мусульман. Естественно, мы не можем такие идеологии принять или даже понять. Это исключено».
Кажется, Магомедсалам Магомедов ошибочно отождествляет понятия «дагестанец» и «мусульманин».
«Наш дагестанский ислам – один из самых чистых во всём мире, если можно так сказать».
Разве бывает ислам дагестанский, ингушский или чеченский?
«Если не сразу победить, то с каждым днём нужно ставить такие заслоны, чтобы коррупции становилось всё меньше. Даже если конкретно один случай коррупционного проявления мы сможем установить и наказать, то уже будет хорошо».
А вы попробуйте с коррупционерами бороться так же, как с боевиками. Нет доказательств вины чиновников? Предложите правоохранителям работать с предполагаемыми коррупционерами так же, как они работают с предполагаемыми боевиками. Пусть просто разденут подозреваемого, поставят перед ним бутылку и видеокамеру. Или подсоединят к его пальцам провода от динамомашины. Увидите, как они начнут обличать себя и других.
«Нужно сделать так, чтобы к нормальным людям не заходили в гости бандиты. Если он бандит, то он не должен быть твоим гостем. И надо исходить из этого, наверное. Если он террорист, если он когото собирается взрывать, то он никак не может быть твоим гостем, и раз ты его укрываешь – значит, ты сам пособник».
А если перестать пускать к себе тех врачей, учителей, гаишников и чиновников, которые берут взятки, то можно вообще остаться без гостей.
«Мы должны сделать так, чтобы преступники понесли наказание».
Неужели преступниками президент РД считает только боевиков, а как насчёт преступников от власти?
«…здесь порой можно говорить о необъективности судопроизводства. И там выносят необъективные решения, отпускают преступников. Каждый такой случай должен быть достоянием гласности, общественности. Такой судья больше не должен работать, если он такое решение принимает».
Если сравнить статистику оправдательных приговоров, например, в отношении сотрудников правоохранительных органов и боевиков, то она окажется не в пользу боевиков. Боевиков как разтаки у нас сажают, а вот если бы начали сажать и других преступников, может быть, действительно радикалов стало бы меньше. И если с приходом нового руководителя Верховного суда РД Магомедсалам Магомедов займётся этой проблемой, то это станет важной вехой его правления.
«Мы сейчас отказываемся от того, чтобы дела террористической направленности рассматривать в судах присяжных. Этого нельзя делать, потому что суды присяжных, к сожалению, в нашем регионе не оправдывают свою деятельность».
Потому что оправдывают обвиняемых в участии в НВФ в связи с недоказанностью следствием их вины? Не стоит поддакивать следователямнепрофессионалам, президент должен быть на стороне народа и закона.
«Но Дагестан сильно отличается от Чечни, и перенимать полностью их методы нецелесообразно. Мы просто разные по своему устройству, скажем, даже по национальноадминистративному устройству».
Напрямую из Чечни перенимать нецелесообразно, а перенять от Москвы, которая переняла от Чечни, целесообразно? Например, тезис об уничтожении боевиков был озвучен сначала Рамзаном Кадыровым, потом подхвачен Дмитрием Медведевым и уже от него – Магомедсаламом Магомедовым. Медведев может себе позволить сказать: «Нужно уничтожать боевиков и их пособников». Но президент Дагестана, от которого народ ждёт действий по коренному перелому ситуации, повторять то же самое в отношении дагестанцев не должен. Тем более президент, который позиционирует себя как мусульманин. Это Медведев должен получать сигналы о Дагестане от Магомедова, а не наоборот.
Почему получается так, что не Магомедов рассказывает Медведеву о факторах дестабилизации обстановки в республике, а делает это его родственник – редактор газеты «Свободная республика» Заур Газиев? Если Магомедов не знает об этих факторах, то лучше было бы Газиеву рассказать о них сначала дагестанскому президенту, чем российскому, который, судя по его негативной реакции на слова Эллы Памфиловой о продажности судов, скорее всего, в них не поверил.
Дагестанский президент должен стать защитой граждан республики от произвола силовиков, а не перенимать их ястребиную риторику. Об этом произволе Магомедсаламу Магомедалиевичу лучше других расскажет тот же Газиев – представитель правозащитной организации «Мемориал» в Дагестане, который ведёт статистику бессудных казней, похищений и инсценировок подрывов автомобилей с людьми, якобы перевозившими взрывные устройства.
Номер газеты
- 1 просмотр