26 августа после спецоперации на улице Харьковская, 37, в ИВС УВД МВД РД Махачкалы оказались Аида Газалиева, Айша Игидова и Айшат Макашарипова. Причём Газалиева и Игидова с огнестрельными ранениями. Основанием для их задержания послужило нахождение в доме, где проводилась спецоперация, хотя само уголовное дело в дальнейшем возбудили по статьям 317 («Посягательство на жизнь сотрудника правоохранительного органа») и 208 («Организация НВФ или участие в нём»). Предварительное следствие по делу Игидовой вёл следователь Кировской районной прокуратуры Омар Исаев.
Он задержал её в качестве подозреваемой на 48 часов, однако, не найдя вины, через суд продлил арест ещё на 10 дней. Допросы следователь вёл без защитника, что уже исключает протоколы допросов из списка вероятных доказательств. Небезынтересно отметить, что отец Игидовой – бывший высокопоставленный офицер РУБОПа МВД, ныне он на пенсии по выслуге лет. 29 августа к женщине был допущен адвокат Сергей Квасов, который нашёл подзащитную в состоянии сильнейшего физического и эмоционального стресса.
«В момент штурма дома Игидова, которая пришла в гости с мужем (Игидова и Макашарипова – жёны братьев Магомедовых, убитых в ходе вышеназванной спецоперации. – Прим. ред.) к своей подруге Газалиевой, проживавшей на вышеупомянутой улице, получила осколочные ранения, а врачебная помощь свелась к наложению нестерильных марлевых повязок самими милиционерами, без хирургической обработки. Потом ей предложили инъекцию реланиума (психотропное средство), хотя она постоянно жаловалась на сильные боли в области травмы.
Через день после ареста у Игидовой поднялась температура, её сильно знобило. Видимо, началось заражение крови. Но никакую медицинскую помощь она опять не получила. Утром 29 августа к ней явился сотрудник милиции, представившийся новым следователем. Он сорвал с Игидовой платок, попытался её раздеть, угрожал изнасилованием в обычной и извращённой форме, обещал также устроить групповое изнасилование, принуждая подзащитную к самооговору. Ушёл он, пообещав вернуться ещё раз. По поводу этих противоправных действий я сразу написал жалобу в прокуратуру Кировского района. Копии письма были отосланы в Прокуратуру РД. И после моего обращения следователь больше не появлялся, Игидовой также была оказана необходимая врачебная помощь», – рассказывает Квасов.
В течение последующих 10 суток не было проведено ни одного следственного мероприятия, хотя адвокат ежедневно настаивал на их проведении. По прошествии 9 суток уголовное дело перешло в руки нового следователя Башира Магомедова, так как предыдущий ушёл в отпуск. Тем самым Исаев фактически «умыл руки», поскольку прокуратура ежедневными вызовами на бесконечные доклады и обсуждения не позволила ему вести самостоятельное следствие. 5 сентября Магомедов, игнорируя факт отсутствия всякой доказательной базы, предъявляет Игидовой и Макашариповой обвинения по статье 208, причём постановление выносится прямо из здания прокуратуры, где проходило неоднократное «редактирование» документа.
И даже при таких усилиях постановление составлено настолько топорно, что любой грамотный человек может без проблем выявить его полную несостоятельность. В частности, указывается, что Игидова в течение 2 лет была «вовлечена в НВФ для совершения преступлений». Неясно, кем, при каких обстоятельствах и с какой целью происходило «вовлечение». Далее утверждается, что «руководителем преступной группировки являлся Гаджи Меликов». Однако в распоряжении следствия нет каких-либо данных о его причастности к созданию указанной группировки, отсутствуют свидетельства очного или заочного знакомства Игидовой с Меликовым, не говоря уже о том, что нет вступившего в законную силу приговора суда, которым Меликов признан виновным в совершении указанного преступления. Везде общие фразы из репертуара бульварного детектива.
По факту задержания женщин в постановлении указывается, что «они принимали активное участие в пособничестве организации преступного сообщества». Вообще, непонятно, в чём же конкретно выражалось «пособничество». Неужели ныне «пособничеством» считается приготовление обеда и стирка одежды собственных мужей или «пособничество» – это когда матери, пытаясь спасти собственных детей, под шквал пулемётного и автоматного огня вместе с ними лезут через забор к соседям? А главный вопрос: «На каком основании сегодня женщины находятся под следствием?» – до сих пор висит в воздухе.
«Кому это нужно? Формально всё элементарно: предъявив обвинение, следствие получило возможность продлить срок содержания задержанных до 2 месяцев. А там, глядишь, и можно выбить «чистосердечные показания», которые потом на суде разваливаются, как карточные домики. Надеждой выбить показания объясняется и содержание моей подзащитной в течение нескольких дней в ИВС, куда имелся беспрепятственный доступ для пыток и издевательств, что невозможно в условиях СИЗО. Но специалист, ознакомившись с данным делом, без труда придёт к выводу, что уголовное преследование Идиговой и других женщин не имеет ни малейшей судебной перспективы. Повторюсь: ни малейшей! Всё происходящее – это прямой саботаж политики президента Дагестана Муху Алиева. Что, у отдельных дагестанских мужчин в милицейской форме нет других забот, кроме «войны» с женщинами? Создаётся впечатление, что следователи просто хотят озлобить людей, оттолкнуть колеблющихся, загнать их в подполье и натравить на других милиционеров», – подвёл итог беседы Квасов. Не менее интересные подробности действий следственных органов в отношении остальных двух задержанных в ходе спецоперации женщин рассказал адвокат Азиз Курбанов: «Я вступил в дело в качестве защитника с 28 августа. За это время по делу в отношении всех трёх женщин сменилось три руководителя следственной группы. Непонятно, с чем связана такая текучесть кадров? «Непонятные» сотрудники попытались изнасиловать и Айшат Макашарипову. Сразу после спецоперации другую мою подзащитную – Аиду Газалиеву (дочь Зубаила Хиясова) – поместили в травматологию. Оттуда её 2 сентября сотрудники Кировского РОВД, не предъявив постановления о возбуждении уголовного дела, перевезли в прокуратуру к следователю Омару Исаеву, где стали допрашивать, не известив об этом меня как её адвоката, имея на руках при этом мой ордер. Я подоспел, когда её принуждали подписать протокол задержания и допроса в качестве подозреваемой. В протоколе допроса были моменты само-оговора, от которых по моему наставлению Газалиева отказалась в соответствии с законодательством. Эти показания они получили незаконным путём якобы за предоставление врача. Кроме того, женщине ещё до начала допроса не разъяснили, в чём она обвиняется. Уже после допроса, видя плачевное состояние Газалиевой, я попросил допустить к ней врача, но следователь отказал в этом – и женщину направили в ИВС Махачкалы, где нет стационарного лечения (а она получила в ходе спецоперации 4 огнестрельных ранения, два из них – тяжёлые!). По всем этим противоправным действиям следственных органов я обратился во все высшие инстанции». ]§[
- 1 просмотр