В пятницу, 10 июля, в Советском районном суде Махачкалы состоялось новое рассмотрение ходатайства следствия о продлении срока содержания под стражей Кемала Тамбиева и Абубакара Ризванова, обвиняемых в финансировании терроризма и участии в деятельности террористической организации. По сути, заседание носило формальный характер, так как рассматривалось не последнее ходатайство, на основании которого арест продлён до 15 августа, а предпоследнее – о продлении им срока пребывания в СИЗО №1 с 13 мая до 13 июня.
Напомним, Верховный суд РД отменил решение суда первой инстанции о продлении срока, в связи с чем ходатайство рассматривалось повторно.
Судья Джума Магомедова поинтересовалась, есть ли у подсудимых какие-либо ходатайства. Просьбу Ризванова о предоставлении окна для консультации с адвокатом удовлетворили. А Тамбиеву отказали в назначении его жены Лауры Курджиевой общественным защитником, хотя он ссылался на то, что Ризванову и журналисту Абдулмумину Гаджиеву разрешили иметь общественных защитников. В перерыве родственники поинтересовались у прокурора Магомеда Ибрагимова, почему в первых двух случаях он не возражал, а тут – против. Оказалось, что в одном случае прокурора не было на заседании, а во втором – он сделал поблажку.
Денежный товарищ
Прокурор изложил и поддержал пункты ходатайства следователя Надира Телевова (отсутствовал на заседании), в котором последний традиционно ссылался на то, что «срок содержания под стражей истекает, а следственные действия по «объективным обстоятельствам» не удалось провести в срок. Не поменялась и позиция следствия относительно домашнего ареста. Оно по-прежнему уверено, что подсудимые «могут скрыться». Тамбиев и Ризванов якобы способны сбежать с помощью состоятельного «знакомого», значащегося в розыске проповедника из Дагестана Исраила Ахмеднабиева (Абу Умар Саситлинский – «ЧК»), который находится за пределами России «с денежными средствами, собранными для осуществления террористической деятельности, что доказывает наличие за рубежом финансовых возможностей».
«Какими именно материалами, представленными суду, подтверждается, что у Ахмеднабиева имеются какие-то финансы?» – поинтересовался Ризванов у прокурора.
В ответе на этот и ряд других его вопросов Ибрагимов апеллировал тем, что само постановление о привлечении в качестве обвиняемых (вынесено в марте этого года – «ЧК») может служить доказательством, так как выносится при наличии доказательств. Ризванов также обратил внимание суда на то, что в очередной раз следователь не указал в ходатайстве, по каким именно причинам не получилось провести следственные действия. Обоснование «по объективным причинам», подчеркнул он, не является объяснением.
«Суд должен иметь возможность проверить, были ли эти причины объективными. Недостаточно довода прокурора о том, что нам предъявлено обвинение. В представленном сегодня материале ничего не поменялось, никаких доказательств не появилось – такой же, какой был год назад. Суд должен дать оценку, а не верить в то, что следствие добросовестно подошло к выполнению своих обязанностей. Знаю, что это решение суда никак не повлияет на нашу меру пресечения, но всё-таки считаю, что суд должен отказать и признать рассматриваемый срок, в течение которого мы содержались под стражей, незаконным», – заявил Ризванов.
Также, подчеркнул обвиняемый, не предъявлены показания свидетелей, протоколы, другие доказательства по новому обвинению по ст. 282 ч. 2, УК РФ, предъявленному в конце марта этого года (якобы Гаджиев, Тамбиев, Ризванов совместно Ахмеднабиевым с января 2009 года по июнь 2019 года в Махачкале участвовали в деятельности организаций «Конгресс народов Ичкерии и Дагестана» и «Высший военный Маджлисуль Шура Объединённых сил моджахедов Кавказа» (запрещены на территории РФ)).
Обвиняемые напомнили суду, что на них также есть положительные характеристики от соседей, односельчан и других лиц, но они не приложены к ходатайству. Ризванов подчеркнул, что не был знаком с участковым, который якобы отрицательно его охарактеризовал, кроме того, он считает участкового зависимым лицом. А адвокат Тамбиева Рашид Джафаров отметил, что заявление участкового подмосковной Балашихи, где Тамбиев в последнее время жил с семьёй, о замкнутом образе жизни его подзащитного никак не стыкуется с реальностью, так как он, напротив, вёл активную общественную деятельность.
«39 томов сплошной макулатуры…»
Тамбиев, который весь процесс не выпускал из рук книгу, а в перерывах рассказывал родственникам, прибывшим из Кисловодска и Черкесска, вычитанные им новости, тоже добавил несколько тезисов.
«Мы скрупулёзно знакомимся с нашим уголовным делом. Можно смело заявить: оно пустое. 39 томов сплошной макулатуры. К примеру, злосчастные 50 миллионов рублей, о которых из раза в раз говорят, – это деньги, перечисленные за несколько лет совершенно не связанными друг с другом 22 людьми благотворительным фондам. Но оперуполномоченному пришла больная фантазия, что они были, скорее всего, использованы в нехороших целях, и поэтому он решил, что нас можно подержать в тюрьме, пока они фальсифицируют доказательства. Не установлено, что эти средства ушли на финансирование терроризма, есть только голословные утверждения. На мой вопрос: «С чего вы взяли, что я учредитель фонда “Аман”?» – Телевов ответил: ‘‘Это фантазия Ибрагимова (оперуполномоченный – Салман Ибрагимов – «ЧК»), чьи показания у вас тоже присутствуют’’», – произнёс Тамбиев.
Он узнал и причину отказа в декабре в свидании с женой. Выяснилось, что у следователя не было информации о том, что Курджиева – его супруга. По мнению Тамбиева, полугода должно было хватить, чтобы узнать о семейном положении подсудимого.
Сама гипотеза обвинения, заявил подсудимый, основана только на засекреченных свидетелях, которые «под копирку повторяют одно и то же». Также он заметил, что в протоколах допросов совпадают грамматические и стилистические ошибки и что следователю даже нет необходимости предъявлять доказательства, поскольку суд и прокуроры ими не интересуются.
Перед удалением судьи в совещательную комнату Ризванов сделал ей своеобразный комплимент: «В первый раз у меня судья – женщина. Известно, что женщины-судьи способны проявлять большую принципиальность. Я считаю, что сегодняшнее решение будет волевым, несмотря на давление, оказываемое определёнными структурами».
Магомедову участники процесса ожидали почти час. «Возможно, – предполагали они, – судья принимает не простое, а волевое решение».
Но веру Ризванова в женщин-судей Магомедова разбила. ]§[
- 4 просмотра