Причина подготовки этого материала банальна: я, как адвокат Абдурахмана Исагаджиевича Гаджиева, бывшего главы Кизилюртовского района, и Магомеда Иманшапиевича Митоева, бывшего сотрудника милиции, понял, что в судах у нас тоже люди работают и им лучше прочитать газету с горячим сюжетом, чем нудные жалобы адвоката. Куда ни пойдёшь, вечно наталкиваешься на «общественное мнение», сформированное громкими газетными статьями в 2005 – 2006 гг. про то, как посадили А. И. Гаджиева. Вот я и решил обратиться к дагестанской прокуратуре и судьям со страниц уважаемого ими «Черновика», заодно и простой народ, может, просвещу чем. Правды ради должен сказать, что статья эта заказная, за неё официально уплачены деньги в кассу редакции. Но, несмотря на «заказуху», далее по тексту постараюсь изложить правду и только правду.
И так, 12 декабря 2005 года на окраине г. Кизилюрта был обстрелян припаркованный у кафе джип, на котором приехал глава Гергебильского района М. Ю. Магомедов. В результате обстрела погиб сидевший за рулём машины Магомед Шейхов. Сам Магомедов не пострадал, т. к. находился в кафе в компании федеральных судей. Я не буду описывать все перипетии следствия, однако обращу внимание на следующие факты.
Не далеко от родового села А. И. Гаджиева нашли сожжённый автомобиль, на котором скрылись стрелявшие. Затем был найден автомат. По данному делу задержали М. Митоева, сотрудника милиции, который покупал автомобиль для охраны А. И. Гаджиева. Затем в розыск был объявлен Н. Джамалов, руководитель узла связи в г. Кизилюрте, кому А. Гаджиев покупал автомобиль. По приезду из хаджа в январе 2006 г. аэропорту Махачкалы был задержан А. Гаджиев. По данному делу был привлечен и охранник А. Гаджиева.
С самого начала в этом деле было много вопросов. Во-первых, зачем стрелять в припаркованную машину в место, где сидел водитель, когда М. Магомедов вообще не водил машину. Во-вторых, зачем надо было сжигать машину возле села заказчика?
Потом это дело из следственного превратилось в политическое, т. к. М. Магомедов, признанный потерпевшим, надеюсь, добросовестно заблуждаясь, заявлял в прессе, что он уверен в виновности А. Гаджиева, и дело превратилось в народное зрелище – «глава администрации против главы администрации». Кстати, потерпевшим Магомедов признан, мне кажется ошибочно, т. к. стреляли в автомашину, которая, как следует из ПТС, принадлежала убитому М. Шейхову, а не ему.
Никто и не заметил, как обвинение в отношении Гаджиева, Митоева и другого охранника было выделено в отдельное производство. Причём появилось ещё одно уголовное дело – по факту захвата заложников. Возбудили дело на Гаджиева и его сына за то, что они взяли в заложники родственников парня, который украл несовершеннолетнюю дочь Гаджиева с целью жениться. Следствие, наверно, так устало, что забыло вообще возбудить дело по факту похищения дочери Гаджиева. Любопытно, что эти «семейные» обстоятельства случились за полтора года до убийства Шейхова. Следствие, не моргнув глазом, объединило дела об убийстве Шейхова и покушении на Магомедова с делом по факту обвинения Гаджиева и его сына в захвате заложников. Это подтвердило политическое давление на следствие.
В Верховный суд дело поступило со странным обвинительным заключением. А. И. Гаджиев, по версии обвинения, с целью убийства М. Магомедова «организовал преступную группу в составе Митоева М. И., Нурмагомедова А. М., Джамалова Н. и других неустановленных следствием лиц». Он дал деньги Митоеву, тот купил автомашину и передал её охраннику Нурмагомедову, который поставил её дома у Н. Джамалова. Последний передал её неустановленным лицам, которые и стреляли в Шейхова.
Обвинение в отношении Митоева вообще не сходится с обвинением в отношении Гаджиева. Митоева обвинили только в том, что он содействовал Гаджиеву в смерти Шейхова. Участие в группе для покушения на Магомедова ему не предъявили. При наличии подобных противоречий судья должен был вернуть дело прокурору, но он не сделал этого.
Перед передачей дела в суд обвинение с Нурмагомедова было снято, а Джамалов находился в розыске, что ещё больше ослабило связь Гаджиева и Митоева с киллерами.
Что касается захвата заложников, то сына Гаджиева обвинили в том, что он, следуя указаниям своего отца, захватил двух родственниц парня, который украл его несовершеннолетнюю сестру, посадив их в машину, и, сев за руль, отвёз в дом Гаджиевых в г. Кизилюрте. На суде т. н. потерпевшие давали показания в пользу Гаджиевых. Судили Гаджиева за то, что у него украли несовершеннолетнюю дочь, которая на момент суда вышла замуж за похитителя.
Я не буду описывать, как шёл судебный процесс, т. к. сам на нём не присутствовал. Скажу лишь, что с учётом того, как в прессе на 90% была распространена позиция потерпевшего М. Магомедова, ожидать от присяжных объективного вердикта было трудно. И возможно, защита переоценила присяжных.
Под общественным давлением вердикт и приговор от 17.01.2007 г. получились странными.
Сына Гаджиева присяжные заседатели признали не причастным к захвату заложников, а самого Гаджиева признали виновным в том, что он заставил сына захватить заложников и отвезти к себе домой.
Гаджиева также осудили за организацию группы в составе Митоева для убийства Магомедова и за смерть М. Шейхова. Самого Митоева осудили только за содействие Гаджиеву в смерти Шейхова. По приговору суда в пользу отца убитого Шейхова с Гаджиева и Митоева соответственно было взыскано 73 тыс. и 40 тыс. руб. расходов на погребение и 500 тыс. и 250 тыс. компенсации морального вреда. При этом Гаджиеву дали 18 лет колонии, а Митоеву – 9 лет.
Кассационным определением от 14.06.2007 г. Верховного Суда России Гаджиев был оправдан в убийстве Шейхова с формулировкой, что это не входило в план Гаджиева и за это несёт ответственность исполнитель. «Скостили» срок до 15 лет. В то же время приговор в отношении М. Митоева был оставлен в силе.
Подача надзорных жалоб на этот странный приговор ничего не дала.
Однажды позвонила супруга Гаджиева и сказала, что к ней пришли приставы и предъявили исполнительный лист на 750 тыс. рублей и обещали изъять что-нибудь ценное из дома. Верховный Суд РФ, оправдывая А. Гаджиева в убийстве Шейхова, забыл отменить компенсацию отцу убитого. Тот, недолго думая, спокойно обратился в Верховный суд Дагестана, и ему вынуждены были выдать исполнительные листы на Гаджиева и Митоева.
Защита обратилась в Генеральную прокуратуру в порядке главы 49 УПК РФ по вновь открывшимся обстоятельствам, указывая, что приговор подлежит пересмотру в связи с тем, что Гаджиева оправдали, а компенсации вреда не отменили. Генеральная прокуратура отказала в удовлетворении заявления. На данный отказ была подана жалоба в Советский районный суд г. Махачкалы. Но неожиданно Генеральная прокуратура сама обратилась с надзорным представлением в Президиум Верховного Суда РФ.
21 января 2009 года автор лично присутствовал на заседании. Ничего особенного: также не носят мантии, в составе Президиума был судья из Дагестана М. М. Магомедов, который принимал участие при рассмотрении дела в кассации, что, естественно, незаконно. Со стороны Генпрокуратуры тоже «свой» человек, земляк С. Кехлеров. Соответственно и постановление Президиума больше напоминает дагестанское правосудие. Вместо того, чтобы прекратить дело в части гражданского иска в отношении оправданного Гаджиева, Президиум направил дело на новое рассмотрение в порядке гражданского судопроизводства. Но при этом Президиум переквалифицировал действия А. Гаджиева по эпизоду с покушением на Магомедова на подстрекательство.
Пытаясь разобраться, кто и за что сидит, защита обратилась с ходатайством о разъяснении приговора суда.
06 февраля 2009 г. судья Верховного суда РД, отказывая в удовлетворении ходатайства о разъяснении приговора в отношении М. Митоева, указал, что дело ясное и «Митоев осуждён за оказание Гаджиеву А. И. пособничества в убийстве Шейхова М. А. группой лиц». 16 апреля 2009 г. данный вывод подтвердила и Судебная коллегия по уголовным делам Верховного Суда РФ.
За что сидит М. Митоев, так и не понятно.
Но вот в конце 2009 года в Дагестан этапировали пойманного на Украине Н. Джамалова. После приговора в отношении Гаджиева, которого обвинили в создании группы в составе с Джамаловым и в том, что именно Джамалов передал автомашину киллерам, судьба этого товарища была предрешена. Однако 10.01.2010 года следователь СК при прокуратуре выносит постановление об освобождении от уголовного преследования Джамалова Н.(!).
Интересно, что в интервью «Новому делу» потерпевший М. Магомедов сказал, что Джамалов ему признался в содеянном, и он его простил. Однако постановление следователя к тому моменту было отменено, и вместо него появилось новое постановление – от 07 мая 2010 года. В этом постановлении оправдание Н. Джамалова было более подробным. Например, по его показаниям машину забрал М. Сиражудинов, который впоследствии был убит в 2006 году вместе со своим сыном.
Соответственно опять возникли вопросы. Если в материалах дела нет доказательств того, что Гаджиев требовал от Н. Джамалова передать автомашину М. Сиражудинову, то какая, вообще, связь А. И. Гаджиева с киллерами?
Сейчас Н. Джамалов работает инженером на городской АТС. Отец погибшего Шейхова отказался от требований к А. Гаджиеву в Кизилюртовском суде, куда дело было направлено после Президиума ВС РФ в части гражданского иска. М. Магомедов давно уже понял, что А. Гаджиев не причастен к убийству М. Шейхова. Только вот А. Гаджиев и М. Митоев сидят в колониях неизвестно за что.
Защита обратилась к прокурору Дагестана с заявлением о возобновлении производства по вновь открывшимся обстоятельствам по п. 3 ч. 4 ст. 413 УПК РФ. И при этом по ст. 415 УПК РФ прокурор, если имеется ссылка на иные обстоятельства, обязан возбуждать производство и передавать материалы следователю. У прокурора нет права давать оценку, являются эти обстоятельства новыми или нет. Это право принадлежит только суду, который рассматривал дело!
Но нам закон не помеха. И заместитель прокурора Гамидов отказал в возбуждении производства ввиду новых обстоятельств. Защита обратилась на данный отказ в суд. В настоящий момент мы получили одно постановление об удовлетворении жалобы (судья М. Адзиев) и два – об отказе. Оказывается, всё, что написано в УПК РФ и даже в учебниках по уголовному процессу, нельзя воспринимать всерьёз. У Верховного суда Дагестана и прокуратуры своё мнение, отличное от УПК РФ. Не понятно за что студенты получают по уголовному процессу двойки.
Вот и сидят Гаджиев с Митоевым непонятно за что и до каких пор. Кстати, на Митоеве осталась обязанность компенсировать вред отцу убитого, также решением Ленинского райсуда г. Махачкалы его обязали выплачивать суммы по потере кормильца. Вот и покупай после этого машины по просьбе родственников. На совесть прокуратуры и суда надеяться бесполезно, на закон тоже. Пусть хотя бы в глазах простых людей они будут оправданы.
P. S. Долго думал, писать или нет, ещё об одном эпизоде, но решил: если правду, то до конца. В 2008 году родственники Гаджиева провели маслиат в с. Кикуни с родственниками Шейхова. Признаться, мы с адвокатом Юсупом Джахбаровым почувствовали себя обманутыми, т. к. искренне верили, что Гаджиев не причастен к этому убийству, тем более Верховный Суд РФ снял с него обвинение в этой части. Но это оказалось ошибкой, т. к. Гаджиев не давал согласие на участие в этом маслиате и виновным себя не признавал. Совет алимов ДУМД потом письменно разъяснил, что подобный случай не может признаваться маслиатом и всё имущество, полученное потерпевшими, должно быть ими возвращено по первому требованию.
Р. Кадиев
Номер газеты
- 38 просмотров