В Южном окружном военном суде Ростова близится к завершению рассмотрение уголовного дела о финансировании терроризма в отношении Абдулмумина Гаджиева, Кемала Тамбиева и Абубакара Ризванова. С десятой попытки обвинение всё-таки обеспечило явку секретного свидетеля под псевдонимом Никита Джигурда. В суде он выступил посредством видеоконференцсвязи из Пятигорска.
Неуловимый в течение нескольких месяцев Никита Джигурда рассказал, что с подсудимыми не знаком лично, но слышал о них. Следующий вопрос прокурор Мурад Алиев задал об Исраиле Ахмеднабиеве (более известен как Абу-Умар Саситлинский – «ЧК»).
Свидетель рассказал, что они встречались в Турции по поводу благотворительной деятельности. Какой именно, он отказался отвечать, якобы это рассекретит его личность. Но потом рассказал, что речь идёт о строительстве колодцев в Африке. Организация собирала деньги на эти цели и отправляла в Африку. Роль Джигурды заключалась в организации названных проектов. Фонд, через который всё организовывалось, назывался «Мухаджирун». Помимо этого, Ахмеднабиевым осуществлялись проекты помощи Палестине и сирийским беженцам, добавил свидетель.
Кроме того, при фонде «Мухаджирун» в Турции был основан учебный центр. По словам свидетеля, в нём русскоязычные дети могли обучаться и не отставать от российских школ. Центр находился на втором этаже трёхэтажного здания. Дети в нём обучались в основном из северокавказских республик, многие из них сироты.
«Сироты – в каком плане?» – спросил прокурор. Свидетель объяснил, что отцы некоторых воевали в тот момент в Сирии.
Прокурор спросил, находилась ли в том же здании студия «Аль-Худа» и что свидетелю о ней известно (прокурор в вопросе перепутал название студии «Худа-медиа». «Аль-Худа» – это название учебного центра – «ЧК»). Джигурда рассказал, что студия находилась в другом месте. Там занималась переводами лекций и прочих материалов религиозного толка. Имя руководителя студии он не помнит. Центр функционировал при нём два года – 2014 и 2015.
Деньги, утверждает свидетель, поступали стабильно и на разные цели: помощь сиротам, палестинским и сирийским беженцам, учебному центру. Кто именно занимался распределением денежных потоков, Джигурда не помнит. Позже он сказал, что всем владел сам Саситлинский, а управлял финансами, а именно выдачей зарплат, его брат, имя которого свидетель не помнит. Позже участники процесса озвучили его имя – Сааду Ахмеднабиев. Но он, добавил Джигурда, к строительству колодцев отношения не имел.
Свидетель не назвал имя ни одного другого сотрудника центра, объяснив это тем, что всем, кто в нём работал, присваивалась другие имена. На вопрос, известно ли ему что-либо о том, что часть средств, поступающих на счёт фонда, уходила на финансирование ИГ*, свидетель ответил отрицательно.
«Вам известно, как поддерживалась связь с ИГ* Ахмеднабиевым?» – спросил прокурор.
«Сам Ахмеднабиев – я не видел, чтобы он их поддерживал или о них говорил, но в окружении его один человек проявлял симпатию», – считает Джигурда.
Он заявил суду, что свои показания подтверждает, но мог не помнить «какие-то вещи». Это он заявил ещё до оглашения протокола допроса, данного им следователю на стадии предварительного следствия…
На вопрос Абубакара Ризванова он снова ответил, что не помнит и не знал фамилии тех, с кем работал – всего их было 5 или 6 человек. Карима Алиева он назвал директором вышеуказанной студии. Амину Лорсанову и Магомеда Кахбулаева – сотрудниками фонда, Аслана Асхетова – директором учебного центра.
Аслана Караева, Сайфуллу Махмудова, Ровшана Алиева, Рафета Магомедова и Тути Магомедову свидетель не знает. Точный адрес Саситлинского в Стамбуле ему тоже не был известен.
Джигурде также неизвестно о хищениях средств в фонде. Он указал на один случай, когда до адресата дошла сумма меньше той, которая для него предназначалась. Подробности этой ситуации свидетель не узнавал.
По его словам, Ахмеднабиев получил зарплату со средств фонда – 15% с поступлений. О том, что часть из них идёт в ИГ*, он никогда не говорил.
Прокурор заявил о наличии существенных противоречий между тем, что Джигурда говорит в суде, и тем, что зафиксировано в его трёхчасовом допросе у следователя Надира Телевова два года назад. В нём он уже сообщал полные паспортные данные всех работников фонда. Затем подробно озвучивал схемы финансирования фондом и лично Саситлинским Исламского Государства*, указывал точные суммы, которые якобы направлялись на покупку «обмундирования, боеприпасов, средств связи, медикаментов». Тути Магомедову в своих показаниях он знает, она якобы сделала для Саситлинского поддельные документы в Турции.
На просьбу объяснить противоречия Джигурда ответил: «А, да, я всё вспомнил, всё было именно так, как указано в допросе у следователя».
Следующие 30 минут подсудимый Ризванов и адвокаты пытались задать хотя бы один вопрос по поводу противоречий в показаниях, но все эти попытки пресекал судья Роман Сапрунов. Он либо снимал вопросы, либо отвечал на них сам.
Отметим, что указанный выше Сааду Ахмеднабиев 26 октября был приговорён к 16,5 годам лишения свободы с отбыванием наказания в колонии строгого режима. Его признали виновным в финансировании терроризма. Для такого приговора хватило полгода расследования и несколько свидетелей, среди которых две женщины по фамилии Хайта и Папушина. Обе отбывают длительные сроки в тюрьме, 9 и 12 лет, и обе выступали свидетелями по делу Абдулмумина Гаджиева. На обоих процессах они дали одинаковые показания. ]§[
- 1288 просмотров
